Выражение его лица стало необыкновенно мягким, и Джеффри почувствовал крайнее раздражение.
– Благодарю вас за беспокойство, Кейтлин, но нам с Перси уже приходилось охотиться в подобных условиях.
– Вот как?
Белдон самодовольно улыбнулся.
– Да. В Индии и в Африке.
Заметив, каким изумленным и вместе с тем восхищенным взглядом Кейт смотрит на герцога, Джеффри едва сдержался, чтобы не вспылить. Да как она смеет так смотреть на этого подонка! Нет, пора положить конец этому чертову фарсу!
Подскочив к Кейт, Джеффри схватил ее за руку.
– Пойдемте, Кейтлин. По-моему, профессор хотел нам кое-что показать. – И, недовольно скривив губы, бросил: – Кроме того, я уверен, его светлости не терпится отправиться на охоту.
Повернувшись к Кейт, Белдон отвесил ей легкий поклон.
– Удачи на раскопках, – пожелал он.
– Удачи на охоте, – в свою очередь, пожелала ему Кейт.
Схватив Кейт за руку еще крепче, Джеффри почти потащил ее в ту сторону, где велись раскопки, всю дорогу мысленно осыпая проклятиями человека, направившегося в сторону леса, полного диких зверей, такой уверенной и непринужденной походкой.
Лагерь погрузился в сон. Рэнд сидел в темноте перед почти угасшим костром, обложенным серыми камнями, в котором тлели угли. Издалека донесся гомон обезьян – похоже, зверьки перебрались из джунглей на деревья росшие на берегу.
Сегодня вечером члены экспедиции ужинали олениной, которую Рэнд и Перси добыли днем. Им удалось подстрелить небольшого рыжего оленя, одного из тех, что в изобилии водились в джунглях. Теперь мяса должно было хватить на несколько дней, и настроение у всех было приподнятое.
Вернее, почти у всех. Его собственное настроение оставляло желать много лучшего. После ужина Сент-Энтони отправился с Кейт гулять по берегу. Они исчезли в темноте и появились спустя уже довольно продолжительное время. Кейт, избегая смотреть на герцога, отправилась прямиком в свою палатку.
Рэнду оставалось лишь сжимать кулаки от злости. Ему пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы не ворваться к ней тотчас же и не потребовать отчета о том, чем они занимались. Погруженный в свои мысли, Рэнд и не заметил, как вскочил. Опомнился он на полпути к палатке, но ему уже было все равно.
Быстро оглядевшись по сторонам и убедившись, что его никто не видит, он откинул полог, закрывавший вход, и ступил в темноту.
Кейтлин тихонько ахнула, и Рэнд понял: она не спит. Она порывисто села на постели, судорожно прикрывая грудь легким шерстяным одеялом.
– Зачем ты пришел? Ты не можешь здесь находиться!
– Как видишь, могу, поскольку я здесь.
Кейт замерла. Завернувшись в одеяло, она спустила ноги на пол и встала. За палаткой туземцы разожгли костер. Отблески от огня проникали сквозь парусиновую ткань, и их света оказалось достаточно, чтобы Рэнд увидел, что Кейт одета в длинную белую ночную рубашку, а волосы ее заплетены в толстую косу. Она тяжело свисала с плеча, касаясь полной, увенчанной розовым соском груди, которую Рэнд прекрасно помнил. Он застыл на месте, не в силах преодолеть охватившее его желание.
– Что тебе нужно? – Голос Кейт прервал его грешные мысли.
– Мне нужно знать, что происходит между тобой и Сент-Энтони. Ты с ним спишь?
– А что, похоже на то, что я с ним сплю? – отозвалась Кейт, бросив красноречивый взгляд на узкую кровать. – Мне и одной на этой койке тесно.
– Я не это имею в виду.
– Я отвечу тебе, хотя это вовсе не твое дело. Нет, я не сплю с Джеффри. И никогда не спала.
– Но станешь, когда вы поженитесь? Кейт с трудом сглотнула.
– Я буду его женой, Рэнд.
«Нет, не будешь», – подумал Рэнд и прикусил язык, чтобы не сказать этого вслух.
Он подошел ближе и взял в руку конец косы, чувствуя, как заскользили по пальцам шелковистые волосы.