– Рэнда нелегко любить. Он сложный человек.
– Он упрямый и властный. Отдает приказы, словно командует армией, а не всего лишь женой.
– Но ты его любишь. – Кейт печально улыбнулась.
– Да.
– В таком случае я не стану жалеть о том, что сделала. Надеюсь лишь, что со временем ваши отношения нормализуются и ты сможешь простить меня.
Кейтлин порывисто обняла ее.
– Теперь, когда я поняла, почему ты так поступила, мне не за что тебя прощать.
– Итак, скоро ты будешь отцом. – Сидя в кресле перед камином в кабинете Рэнда, Эндрю Саттон взял предложенную ему сигару. – Какие чувства ты испытываешь?
Рэнд знал, что Эндрю – сильный мужчина, как раз такой, какой нужен Мэгги. Он прекрасно знал, что ему нужно от жизни. Рэнд завидовал его решительности и уверенности в себе.
– По правде говоря, я еще не готов к тому, чтобы стать отцом. Вы с Мэгги женаты уже какое-то время, а я, до того как, Кейт ворвалась в мою жизнь, не думал не только о детях, но и о женитьбе. Все это казалось мне делом весьма отдаленного будущего. И тем не менее должен признаться, мне не терпится увидеть моего сына.
– А если родится дочь? Рэнд ухмыльнулся.
– Тогда я пристрелю каждого, кто осмелится к ней приблизиться.
Эндрю расхохотался, а Рэнд хмыкнул. В этот момент в кабинет вошли Мэгги и Кейт, и смех постепенно стих.
– Над чем это вы смеялись? – спросила Кейт Рэнда.
– Да так, над своим, – ответил он. – Учитывая обстоятельства нашей женитьбы, думаю, наш с Эндрю разговор не покажется тебе смешным.
Кейт не стала развивать эту тему, за что Рэнд был ей благодарен.
– Мы зашли к вам только затем, чтобы сказать, что уезжаем, – сообщила Кейт. – Леди Харриман пригласила нас на чай. Вернемся вечером.
Рэнд нахмурился.
– Думаю, это не слишком хорошая идея. На улице холодно. Дороги все размыты. Я бы предпочел, чтобы ты осталась здесь.
Улыбка Кейт стала напряженной.
– До Харриман-Парка всего несколько миль. Мы с леди Харриман ровесницы. На прошлой неделе она приезжала ко мне с визитом и очень мне понравилась. Я бы хотела продолжить знакомство.
Наклонившись к огню, Рэнд раскурил сигару, несколько раз медленно пыхнул ею и проговорил:
– Может быть, после того как наши гости уедут, я выберу время, чтобы тебя туда свозить. А до этого...
– Я поеду, Рэнд. Я понимаю, ты герцог, но поскольку ты женился на мне, я теперь тоже герцогиня и могу поступать так, как пожелаю. Если ты думаешь, что твоей беременной жене неприлично появляться на людях, то тем хуже для тебя. Увидимся вечером. – И Кейт устремилась к двери.
Рэнд порывисто вскочил.
– Черт подери, Кейтлин! Ты уже на седьмом месяце! Все что угодно может случиться. Дорога вся в рытвинах и ухабах. У кареты может отлететь колесо. На улице холодно. Ты можешь простудиться. Я не позволю тебе подвергать тебя и моего сына опасности!
Прежде чем Кейт успела что-то сказать, подала голос Мэгги.
– Может, Рэнд прав, – осторожно сказала она. – Съездим в другой раз, когда погода улучшится.
Лицо Кейт порозовело.
– Может быть... Ваша светлость, не могли бы мы поговорить наедине?
Рэнд сдержанно кивнул, и они направились по холлу в Восточную гостиную.
Как только они вошли в комнату и дверь за ними захлопнулась, Кейт повернулась к мужу.
– Не знаю, что ты вбил себе в голову, Рэнд, но я нормальная, здоровая женщина, хотя и ношу сейчас ребенка. Я хочу тебя спросить: как долго ты еще собираешься отдавать мне приказания, словно какая-то царственная особа служанке? Потому что если ты и дальше намерен так себя вести, то я просто соберу вещи и вернусь в Лондон.
Рэнд похолодел.
– Ты этого не сделаешь!
– Сделаю, Рэнд, клянусь. Ты мой муж, однако это не дает тебе права следить за каждым моим движением, читать все мои мысли.