Итого, позавчера я ходила с жуткими шрамами, вчера с мертвенной бледностью и ядовито-зелеными локонами, а сегодня с короткой стрижкой и на полусогнутых ногах. В академии нас нещадно гоняли на тренировках, дабы мы быстро пришли в форму. Прочие студенты справлялись с заданиями легко, я не очень и большую часть времени ходила в синяках, согнутой, стонущей, но не желающей сдаваться. Лич-дворецкий, благородно взявшийся меня опекать, увидев, как я передвигаюсь, с ходу предложил меня добить.
Не стоит. Завтра будет лучше, простонала я, пытаясь отдышаться, после того как вышла из ванной и доползла до кровати.
Даниэль хищно сверкнул глазами.
Я легко верну вас из мертвых, когда время подойдет.
К вечеру! Я буду в порядке уже к этому вечеру.
Уверены? не отступился он. Такое чувство, что мертвый маг давно упокоение не практиковал и возжелал размяться.
Абсолютно! В семнадцать я уже была под боком мужа и под пристальным наблюдением его семьи. Поправилась, у меня отросли прекрасные светлые локоны, кожа стала бархатной, глаза приобрели глубину И, в общем, чувствовала я себя прекрасно. А теперь дай мне поспать, или я сейчас сама умру.
Зря я сказала ему, что завтра все будет в высшей степени замечательно. Даниэль решил обрадовать загрустившего от бездействия феникса, и тот на крыльях радости прилетел ко мне с утра. Он как вошел, нагруженный свертками, так и сел там, в дверях, не спуская с меня ошарашенного взгляда.
Что это такое?!
Моя лучшая форма, призналась гордо.
Но как?.. Как это возможно несчастным голосом прошептал Эдей. Еще вчера вы были стройной, а сегодня бе-беременны?
Да, третий триместр.
Погладила свой животик, с грустью вспоминая, как в мою ладошку бился сын и как меня на руках носил супруг, всю жизнь веривший, что бесплоден.
О, ужас! раздалось у двери.
Что это такое?!
Моя лучшая форма, призналась гордо.
Но как?.. Как это возможно несчастным голосом прошептал Эдей. Еще вчера вы были стройной, а сегодня бе-беременны?
Да, третий триместр.
Погладила свой животик, с грустью вспоминая, как в мою ладошку бился сын и как меня на руках носил супруг, всю жизнь веривший, что бесплоден.
О, ужас! раздалось у двери.
Я оторвала взгляд от своего отражения, поправила рубашку, в которой проходила все эти дни, и твердо взглянула на дрожащего портного.
Надеюсь, вы не собираетесь от бессилия сгорать? Учтите, в моем положении мне расстраиваться нельзя. Иначе я буду реветь часами, он не убоялся, сморщил нос и дернул подбородком, на вашей груди, мстительно добавила, и феникс оценил опасность.
Тогда я завтра зайду?
Буду премного благодарна.
Завтра я уже «рожу», скину лишние килограммы, покажу недругам зубы, и семейство супруга столкнет меня с ладьи Стоило вспомнить, как предо мной словно наяву предстали спешащие на помощь драконовские ящеры и их безмозглые седоки. От страха всем телом вздрогнула, задышала поверхностно и подумала, что завтра, по закону подлости, я буду выглядеть как жертва, случайно пережившая свое спасение. Вся в кровоподтеках, ссадинах, с бездонными глазами мертвеца.
Эдей! крикнула вдогонку фениксу. Я жду вас послезавтра. Явитесь раньше сама вас подожгу.
Предчувствие оказалось верным. На следующий день я выглядела так «восхитительно», что даже у лича упала челюсть, а затем и бутылка, которую он принес со мной распить или опять при мне.
Вы когда успели отойти в мир иной? Магией подхватил бесценный сосуд, мгновенно оказался рядом с кроватью. И кто так непрофессионально вернул вас в мир живых?
Жизнь, ответила я скрипящим голосом.
Знатно потрепала. Кто-то пытался убить?
Ящеры пытались спасти. Слабой рукой указала на стул: Присаживайтесь. Мне скоро принесут завтрак, сможем спокойно пообщаться.
Спокойно не получилось. Вначале навь при виде меня уронила поднос с чесночным меню, затем и призрак-поваренок, что к моим изменениям был уже привычен, влетел в дверь. Когда и третий поднос чуть не оказался на полу и уцелел лишь благодаря Даниэлю, я усмехнулась.
Видимо, в сад мне лучше не выбираться?
Лучше, подтвердил он. В противном случае наши зомби тотчас начнут копать могилу и подбирать цветочки.
День взаперти худший день в моей жизни. Я вознамерилась вычеркнуть его посредством крепкого сна. И спала бы долго и сладко, если бы кое-кто нервный не явился меня проведать. Можно подумать, что с проблемой «дезертирства» агентов на тот свет главнокомандующий встречается чаще, чем с хорошим настроением по утрам, именно поэтому не обратил внимания на записку с просьбой не тревожить и на охранный круг, активированный прислугой по моей же просьбе. Вероятно, Соро вошел меня разбудить, но, узрев мой недобитый вид, надумал лишнего. Много лишнего.
Я проснулась из-за холода и с недоумением обнаружила себя лежащей на полу под клинком экзорциста. Мои щеки горели, как от десятка пощечин, мокрая рубашка неприятно липла к коже, на запястье правой руки саднил порез, а вокруг разгорался контур сложной пентаграммы. Судя по бормотанию, склонившийся надо мной Соро намеревался вернуть нерадивого агента из мира мертвых и с пристрастием допросить. Будь я в силах, оттолкнула бы его руку, откатилась в сторону или, в крайнем случае, затерла контур пентаграммы, но здесь и сейчас смогла лишь прохрипеть: