Я стоял справа.
Слева!
Мой крик ошарашил всех. Тома испуганно шарахнулась, царевич же бросил правую руку налево к рукояти меча, голова на миг отвернулась:
Что?
В одно движение нож с открытой стороны его пояса перекочевал в мои руки.
Гордей все понял. Хохот сотряс окружающий кустарник.
Не смеши. Будь хоть тысячу раз ангелом, что может нож против меча?
Чапа, ты что? только и вымолвила Тома.
Испуганно сглотнув, она двинулась не ко мне, а к Гордею. Умница. Помирать, так с музыкой. Вдвоем у нас шансы справиться с ним не нулевые, а почти нулевые. Уже кое-что. Не знаю, как насчет подраться, а царапается она отменно.
Ты меня убьешь? полюбопытствовал я у царевича.
Никогда. Он снисходительно улыбнулся. Кто отважится убить ангела недолго проходит под солнцем.
Как же приятно быть ангелом. Ошибочка: когда тебя считают ангелом.
Тоже закон?
Еще какой.
Тогда думай головой. Я перенес нож к своему горлу. Моя жизнь зависит от моих друзей. Умрет кто-то из них умру я.
По горлу покатилась капелька: нажим получился больше, чем хотелось. Зато эффект потрясающий.
Я обязан их убить! взмолился Гордей.
Снисходительность и запанибратство как слизало. На кону оказалась жизнь. Его жизнь.
Убив их, убиваешь меня. Убив меня, убиваешь себя. Думай, голова, думай.
По горлу покатилась капелька: нажим получился больше, чем хотелось. Зато эффект потрясающий.
Я обязан их убить! взмолился Гордей.
Снисходительность и запанибратство как слизало. На кону оказалась жизнь. Его жизнь.
Убив их, убиваешь меня. Убив меня, убиваешь себя. Думай, голова, думай.
Этого закон не предусматривает!
Значит?
Нужно подправить закон, внесла лепту доныне завороженно внимавшая Тома.
Никто не смеет подправлять закон! Тогда он перестанет быть законом.
А в виде исключения? не унималась Тома.
Напряжение схлынуло. Забрезжил лучик надежды, он быстро превращался в лазер и выжигал изнутри череп нашего оппонента.
Закон, который допускает исключения не закон! Меч царевича ухнул в ножны, ладони сдавили виски под шлемом. Сказано же: не слушать ангелов
А кто слушал, да будет вырван язык или отсечена голова, и да будет так! язвительно процитировал я.
Концовки всегда запоминались мне на ура.
Хорошо, взял себя в руки царевич, предлагаю компромисс. Мы берем чер ваших друзей с собой в башню. Пусть решит царисса.
Не только берете, но и отвечаете за жизни, закрепил я успех.
«Царисса» несколько смутила, оцарапав ухо, но после «Аллы» в женском роде все новые слова воспринимались жуткими пародиями наших.
Принято, признал царевич. Раненого возвращаем к жизни и несем.
Идет, кивнул я.
Гордей горестно выдохнул.
Эй! он подал знак солдатам. Это друзья. Пока. До решения цариссы отвечаем за них как за ангелов.
Чуть не забыл: ножик на всякий случай оставлю у себя, с намеком объявил я царевичу.
И мне ножик! Тома вихрем домчалась до обалдевшего воина, что стоял ближе.
Отобрав нож, она жестом показала Гордею отрезание головы и задорно подмигнула.
Глава 6
Туземцы и пришельцы собрались вокруг котла в одну не очень теплую компанию. Потрескивали дрова, плыл аромат Еды уже не важно какой, лишь бы быстрее. Воздух наполнился мошкарой, не слишком, впрочем, досаждавшей. Пряный дым заполонил пространство между деревьями так, что глаза слезились. Ветер отсутствовал как явление, солнце жарило. В общем, погода и обстоятельства способствовали началу налаживания межмировых связей.
Царевич расположился на земле вместе со мной и Томой. Малик тоже сидел рядом, но связанный. Ради остальных согласился другого выхода ни ему, ни нам не оставили. Шурик возлежал на носилках, их для него соорудили из копий, поперечин из веток и покрывала. Вместе с другом он выслушивал новости. Когда прояснилось, что в местном понимании наши два и два оказались ангелами и как бы наоборот, они с Маликом переглянулись. Затем горец огорошил, глядя на царевичью конягу:
Это не наши лошади. Или вообще не лошади.
Других специалистов среди нас не нашлось, мы просто поверили. Когда меня учили на них кататься, лошадь была примерно такая же: низкая, крепкая, поэтому я разницы не видел.
Руки Томы, выполнявшей роль санитара, выглядели ужасно. Как и лицо, которого они непроизвольно касались, когда вытирали пот или поправляли волосы. Как и волосы.
Я выглядел не лучше.
Досталось вам. Выжить без оружия при нападении такой стаи Царевич покачал металлическим куполом, снять который за импровизированным столом не удосужился. Это потому, что кладбище рядом. Далеко волки такой ордой не ходят, прокормиться трудно.
Волки? Тома первой из нас возмутилась против явной нелепости. Собаки были большие, неухоженные, но именно собаки. В них, в отличие от лошадей, мы все разбирались, с дикими сородичами не спутаем. Это собаки. Наверное, бродячие. Вон их трупы!
Гордей непонимающе посмотрел.
Это волки. А кто такие собаки? Он вдруг осекся и сам себя перебил: Не надо! Не рассказывайте!
У нас их зовут собаками, они живут в домах и во дворах, охраняют и являются лучшими друзьями человека, четко сформулировала Тома.
Как первокласснику. В ее понимании царевич из прошлого был тупым, как заглючившая «Винда».