— Казанова, наверное, не раз приводил сюда своих многочисленных подружек, и прекрасные любовники восхищались дивным видом, — улыбнулся Максим. — Венеция — самый сказочный город в мире; тут никогда не знаешь, где заканчиваются мечты и начинается реальность.
Лаури с изумлением увидела, как он ласково провел тонкой рукой по гриве одного из бронзовых коней, отлитого много столетий назад в Афинах.
И тут старинные часы на соседней башне пробили один раз. Эхо прокатилось по окрестностям, подняв в воздух тысячи голубей. Ладонь Максима нашла локоть Лаури, и венецианец объявил, что им пора отправляться на виллу «Нора», построенную на прекраснейшем из островов Лагуны.
Частная гондола графини поджидала их у подножия собора — большое судно с парой гребцов, одетых в темные ливреи. Лаури опустилась на черные с бахромой подушки, и, когда Максим на мгновение склонился над ней, девушка живо вспомнила вечер, проведенный в башне наедине с ним. Тогда он вынудил ее признаться, что им с Микаэлем уже исполняли серенаду в гондоле.
Максим сел напротив, и Лаури подумала о том, как странно плыть в одной гондоле с таинственным венецианцем. Когда изящная черная лодка выскользнула в зеленую лагуну, маленькая англичанка неожиданно почувствовала, что перед ней находится больше, чем строгий хозяин. Максим мог просто прятать за сдержанностью и холодными манерами доброе сердце и уязвимую душу. Он взглянул на фасад средневековой базилики, когда они проплывали мимо, и Лаури поразило выражение кротости на всегда суровом лице.
— Я правильно отреагировала на хор? Вы довольны? — с улыбкой спросила Лаури.
— Твоя реакция порадовала меня, — радостно ответил он. — Молодым людям нелегко угодить, ведь вещи, кажущиеся изумительными старшему поколению, порой наводят уныние на юных.
— Мне очень понравилось, — призналась девушка и отвернулась от спутника, чтобы скрыть смущение.
По лагуне сновали венецианские лодки, носы которых украшали различные таинственные узоры. Ржаво-коричневые паруса четко выделялись на сине-зеленом фоне неба и воды.
— О, смотрите! — Лаури показала на проходящую мимо маленькую флотилию из нескольких гондол, украшенных цветами и лентами. По воде разносились музыка и смех.
— Венецианское венчание, — пояснил Максим.
— Как чудесно, — восхитилась она, — отправиться на свое венчание в гондоле. Это так весело!
— Дитя, — рассмеялся Максим, прикрывая пламя своей зажигалки от бриза и закуривая. — Ты легко сойдешься с графиней — в душе она молода, как юная Девушка. Ее вилла словно перенеслась с Востока на ковре-самолете. Эдакий дворец Шахерезады на острове. Ее фантазер-муж построил этот особняк много лет назад в качестве летней резиденции, и теперь графиня живет там со своей крестницей. Венетта недавно овдовела. Это грустная история; старушка боится, что бедная женщина никогда не оправится от двойной потери — мужа и трехлетнего сынишки. — Его взгляд упал на растерянное лицо Лаури. — Венетта боготворила мужа, — тихо начал он, — и их сын был коронован на счастье. Они жили на окраине Флоренции, прямо на пути ужасного прошлогоднего наводнения. Венетта — скульптор, лепит фигурки маленьких детей и животных. Ее вызвали в Рим, где проходила выставка этих работ. Венетта была далеко от дома в ту ночь, когда вода прорвала дамбу, разрушив полгорода… и навеки унеся с собой ее мужа и сына.
— Какой ужас! — прошептала Лаури.
— Даже хуже, потому что Венетта еще красива и молода. — Нахмурившись, Максим вынул изо рта сигарету. — Ее жизнь была безжалостна поломана, и бедняжке стало неинтересно продолжать работу. Все время она проводит наедине с собой, бесцельно глядя на реку, отнявшую жизни дорогих ей людей.