Обстоятельства сообщили глазам, что квартиру обчистили. Кирилл наскоро оглядел вывернутые шкафы и выдернутые ящики тумбочек. Крупная техника на месте, а мелкое не в счет. И особых ценностей у Кирилла с Аленой не было. Воры просто не успели.
Видимо, Кирилл спугнул их, и они сбежали, унеся с собой кое-что из ценного. Обокрали пусть. Это обидно, но не катастрофично, вещи в жизни не главное. Главное где Алена? Тоже унесли, как величайшую драгоценность?
Мозаично, с выпавшими элементами, всплыло испуганно-агрессивное лицо ударившего недомерка. Загнанный в угол зверек. Он кусается именно потому, что загнан в угол, от отчаяния. Второй, скорее всего, тоже подросток. Ради ерунды на мокрое дело они не пойдут. Тем более простые воришки не возьмут заложника он только мешать будет. И лишнюю статью пришьет, намного более серьезную, чем кража. Им просто хотелось поживиться. Насилие? Могли бы, для куража. Особенно, если не местные. Но насилие оставляет следы. Следов нет.
Всплывает тот же вопрос: где Алена? Куда-то ушла до прихода воришек? Что заставило?
Кирилл не глядя извлек мобильник и ткнул в номер один быстрого набора. «Пам-па-пам!..» запело в ворохе шарфов, перчаток и шапок в прихожей. Воришки проморгали. Но что это даст? Почему Алена не взяла телефон, почему не звонит с другого? Два часа назад она сказала, что уже пришла. Если была дома почему впустила? Если не была то почему и где она теперь?
Алена. Милая. Что с тобой?
Непонятно.
Ее вещи нашлись все до единой. Все платья, все брюки, вся зимняя и летняя обувь. Плащ, пальто и куртка. Белье все, без исключения. Черт знает что. Кирилл напряг память, на которую никогда не жаловался.
Ага. Тапочки. И халат.
Голова загудела, будто ее вновь огрели утюгом. А огрели именно им, вот он, рядом валяется.
Дурдом. На улице большой минус. В подъезде маленький, но тоже. Куда в таком виде? К соседу за солью, а Кирилл тогда рогатый герой анекдота? Бред. Алена не такая. Поэтому и выбрал. Поэтому любит. И не только поэтому.
Понятно, про ограбление он заявлять не станет. Не до того. Объяснять придется многое, а это время, нервы и упущенные возможности. А ему нужно искать решения.
Павлик.
А теперь и
Безжизненная пустота булькнула звуком напоминания о пропущенном сообщении. На вспыхнувшем экране появилось уведомление. Оказывается, пока Кирилл шел по зимнему городу, пришло СМС. Он не слышал. Да и как, если мороз, уши закрыты, а душа рвется вперед и в завтра. А телефон глубоко.
Глаза вглядываются в безобразно квадратные буквам:
«Павлик унас. Ни кому ни сообщай, если ни хочишь проблем. Готовь бабки штуку баксов. Будь через час у памитника Ленина. К тебе подойдут. Ни вздумай абмануть убьем! Усек?»
Еще одни. И Павлик у них. У этих, безграмотных.
«Готов безболезненно расстаться с некоторой суммой в обмен на жизнь очень близкого человека?» сказали те, которые завтра. Про то, что очень близкий человек именно сын, не было ни слова.
Алена?!..
- - -
Вращ некрасивое погоняло, но присосалось насмерть. Отдерешь только с кровью. С кровью не хочется, себя Вращ любит.
Некрасивый, небольшой, сутулый, паукообразный. Сначала прозвали Хилым. Не прижилось, пусть и вправду хилый. Паук тоже отпало, не по чину. Стал Вращом. И хрен с ним. А про истинное имя даже не помнит. Незачем. Кому?
Три часа он простоял у подъезда. Точка наблюдения менялась несколько раз.
И ничего. Грелся он в подъезде, пока какие-то бабки не собрались звонить куда не надо.
Теперь опять на улице. Холодно. Ноги уже не ощущаются.
Профукал? Поди разбери, когда они все закутаны в платки да меховые шапки.
Нет, интуиция подсказывает, что нужной девушки не было. А дома уже кто-то есть, недавно зажегся свет. Проходили только мужчины и женщины в возрасте. Вот и ладушки.
Хватит ждать, мертвому или больному деньги ни чему. С очередным открытием подъездной двери, выпустившей пенсионера с собачкой, Вращ опять оказался внутри. Игнорируя лифт, быстро поднялся на нужный этаж, движением разгоняя кровь. Потоптался на месте, пришел в себя, успокоил дыхание. Палец на звонок. «Плюм-блюм!» внутри.
Дверь отпирают. Ура!
Мужчина. Серьезный пронизывающий взгляд. Половина тела скрыта за дверью в руке возможно оружие.
Ноги сами делают шаг назад, вынося из доступной зоны. Понадобится можно броситься вниз. Он заставляет себя произнести:
Муж Алены Агеенко?
Мужчина смотрит по сторонам, словно выискивает помощников-подельников. Вращ один. Но далеко. Холодным оружием и, тем более, руками не достать. Если там что-то посерьезнее нужен достаточный повод для применения. Повода пока нет.
Муж? переспрашивает мужчина. А что?
Есть любопытная информация. О ней, об Алене. Интересно?
Допустим.
Это будет стоить
Твоей жизни, перебивает мужчина.
Он смещается вбок.
Вращ глядит в направленную в живот стальную смерть. Готовую плюнуть. Нет, не готовую. Пока не за что. Поджилки трясутся, но голова работает. Вращ видел и знает жизнь.
Это несерьезно, говорит он. Я деловой человек. Если вы не в настроении, могу зайти позже.
Он начинает разворачиваться.
Стой.
Вращ останавливается.
Что у тебя?
Кое-что про вашу Алену. Цена Вращ медлит, прикидывая уровень достатка по интерьеру за спиной мужчины и свои шансы получить хоть что-то. Пятьдесят тысяч, заканчивает он.