Думаю, будет лучше, если он поедет с тобой за цветами, сказала мама. Вдруг тебе понадобится дополнительная помощь.
Обойдусь сама, ответил я. Как-то ведь справлялась все это время.
Уильям с удивленным видом скрестил пальцы и поставил на них подбородок.
Вероятно, вы поняли, что Луна не моя поклонница, сказал Эмброуз. Хотя мне казалось, что все изменится после прошлой ночи.
Уильям поднял брови. Мамино кресло заскрипело, когда она повернулась и спросила:
Прошлой ночи?
Как интересно, прокомментировал Уильям.
Это не так, заверила его я. И это не имеет никакого отношения к делам, которые, как мне казалось, мы должны обсуждать.
Луна всегда в делах, ответил Эмброуз. И именно это мне в ней и нравится. Но не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что спас ее от тупоголового осьминога.
Осьминога? переспросил Уильям. В море, что ли?
Осьминога, который любит всех щупать. И еще раз. И еще раз. После каждой фразы Эмброуз щелкал ручкой, лишь усиливая напряжение. Это произошло на танцполе, на вечеринке.
Ты танцевала? уточнил Уильям, хотя по выражению его лица можно было подумать, что Эмброуз сказал, будто я разделась там догола. На вечеринке?
Почему это тебя удивляет? возмутилась я.
Он посмотрел на маму, и они дружно расхохотались.
Эмброуз снова щелкнул ручкой.
«5. ЛУНА РЕДКО ВЫБИРАЕТСЯ ИЗ ДОМА», вывел он.
Мне пора ехать в цветочный магазин, объявила я и толкнула стул, схватившись за край стола, чтобы не укатиться в сторону. Позвоню на обратном пути и договоримся об обеде.
С этими словами я подхватила свою сумочку и вышла из зала совещаний, давая понять, что уже все решила. Я была полна решимости, шагая к входной двери офиса, пока не услышала голос мамы.
Уже в приемной я обернулась и увидела ее у себя за спиной.
Возьми, пожалуйста, с собой Эмброуза, подойдя ко мне, тихо сказала мама.
Почему?
Потому что через пять минут сюда приедет очень нервная невеста, а после нее будет встреча с потенциальной клиенткой, чья свадьба сможет принести нам кучу денег. Так что мы не сможем следить за ним и рисковать переговорами из-за еще одного взорванного держателя для скотча.
Не понимаю, зачем ты его наняла, сказала я.
Потому что его мать попросила меня об этом и поклялась, что он сможет стать действительно хорошим работником, если направить его энергию в нужное русло.
Я скорчила гримасу, выражая большие сомнения по этому поводу.
А кроме меня и Уильяма, ты лучший наставник из всех, кого я знаю, добавила мама.
Не подлизывайся. Мне от этого не по себе.
Она улыбнулась.
Знаешь, тебе может понравиться общаться с другими людьми.
Я не испытываю неприязни к людям, возразила я, просто мне не нравится он.
Для меня это было важное различие. Но, казалось, мама не обратила на мои слова ни малейшего внимания, потому что уже повернулась спиной, окликнула Эмброуза и махнула ему, чтобы он подошел к нам. Парень послушно встал из-за стола, прихватив с собой ручку и блокнот. Кто бы сомневался.
Вас ждут в магазине к десяти часам, протягивая мне список, сказала мама. Проверь, чтобы они все отдали.
Я забрала у нее листок и молча повернулась к двери. Как только потянулась к ручке, Эмброуз тут же схватился за нее и открыл для меня дверь.
Прошу.
В первое мгновение мне из принципа захотелось остаться на месте. Однако я поняла, что веду себя словно капризный ребенок. Странно, как человек, которого ты едва знаешь, способен пробудить в тебе самые худшие качества. Так что, вздохнув, я кивнула ему и шагнула через порог. Но, когда проходила мимо, увидела в волосах Эмброуза еще одно крошечное перо.
Он не переставая все трогал.
Это началось с решеток вентиляции, которые Эмброуз крутил целых пять минут (я специально следила за часами на приборной панели), поворачивая их туда-сюда, чтобы добиться, как он сказал, максимального охлаждения. Затем пощелкал кнопками и так понизил температуру, что я была удивлена, не увидев на его половине экрана надписи «арктический холод». После этого Эмброуз взялся за ремень безопасности, сначала ослабив, а затем затянув его. И вот теперь он добрался до радио.
Перестань! воскликнула я при очередной смене радиостанции. Пожалуйста, выбери уже что-то одно.
Когда он спросил, можно ли переключать песни, я, не задумываясь, согласилась, решив, что это будет не больше одного-двух раз. Но Эмброуз перебирал сохраненные станции снова и снова, усиливая мою головную боль каждым нажатием кнопки.
Я не могу слушать плохую музыку, объяснил он. Это ужасно на меня влияет.
Хорошо. Я ткнула на кнопку переключения избранных станций. Значит, будем слушать информационные каналы.
Но тут же поняла свою ошибку, поскольку в начале часа по ним всегда шли новости.
Власти опубликовали имена пяти жертв стрельбы в Калифорнии, произошедшей вчера. Голос диктора звучал ровно и спокойно, как всегда на таких радиостанциях. Все они ученики старшей школы Ривертона. Шестнадцатилетний стрелок также учился в этой школе, в девятом классе. Одноклассники и учителя рассказали, что он был тихим парнем и никогда не проявлял насилие к окружающим.
Я вздохнула и постаралась сосредоточиться на своих руках, сжимавших руль. Эмброуз вновь затеребил ремень безопасности.