В диетической столовой была огромная очередь из студентов. Она начиналась еще у лифтов в коридоре и извивалась по всему этажу. Делать было нечего, и я встал в хвост, состоящий из первокурсников. Несколько парней обсуждали противостояние тяжелоатлетов. Битва гигантов Власов против Жаботинского. Инженер против студента. Первый уже несколько лет царствует не просто в СССР, а во всем мире в рывке штанги. Второй хочет свергнуть его. И сделает это уже летом на Олимпиаде в Японии. Миллионы людей будут с замиранием сердца наблюдать за этим противостоянием. В котором участвует еще один персонаж. Это тренер Жаботинского Медведев. Которого, в свою очередь, лет пять назад Власов скинул с пьедестала самого сильного человека планеты. Интрига высшего уровня. Чего первокурсники не знают, так это того, что тяжелоатлетов у нас мощно колют. Это битва не только спортивная, но и фармакологическая.
Под размышления о судьбе спортсменов я добираюсь до раздачи. Беру салат «Витаминный» (6 копеек), украинский борщ (14 копеек) и котлетку с вареными макаронами (21 копейка). Ставлю на поднос компот из сухофруктов. Расплачиваюсь и ищу местечко, куда бы приземлиться. Все столики заняты, но, к моему счастью, замечаю Леву Когана, который призывно машет рукой. Рядом с ним мощно насыщается Дима Кузнецов. Его покатые плечи возвышаются над сидящими студентами.
Я усаживаюсь на единственное свободное место, начинаю с супа. Вкуснотища! Потом дело доходит и до салата со вторым.
Как ты? Кузнецов прикончил такую же, как у меня, котлету и удовлетворенно откинулся на стуле. Тот жалобно скрипнул.
Лучше. Вика сказала в поликлинику заглянуть за освобождением.
Виктория Петровна! Лева назидательно поднимает палец.
Я ее на свиданку позвал, победно улыбаюсь парням. Так что Вика.
Вот это номер! Коган озадаченно начинает протирать очки.
Димка просто одобрительно хлопает меня по плечу.
Молодец, старик! Я и сам думал ее закадрить, да с Петровым не хотел ссориться. Мы с ним в футбол по четвергам и вторникам ходим играть.
Она больше с Петровым не встречается. Лева принимается за компот. Вылавливает ложкой сухофрукты, печально их рассматривает.
Да это весь универ знает, хмыкает Кузнецов. Только вот Петров страдает, уже пытался извиняться. Так она его еще раз послала. При всех.
Зад поднял, место потерял, соглашается Коган. Сухофрукты признаны годными и отправляются в рот. Давай, Рус, не жмись, стреножь кобылку.
Фу, Лева, как пошло Я качаю головой. Зачем так о девушке?
Да не девушка она уже, закипает еврей. Зачем с Петровым в баню ходила??! Думаешь, он там серенады ей пел?
А в любовь ты не веришь? Кузнецов встает на мою сторону.
Я аккуратно, еле-еле делаю новый прокол в память Русина. И тут же дергаю сознание обратно. Трогаю нос. Крови нет. В памяти Алексея нахожу причину трепетного отношения Кузнецова к дамам. На журфак он попал благодаря Юленьке дочке московского профессора и главной красавице курса. Дима после дембеля заехал посмотреть Москву. Прогуливался возле МГУ, а тут идет богиня. Развевающиеся белокурые волосы, осиная талия, балетная осанка. Юля шла подавать документы в университет. А заодно поразила в самое сердце нашего десантника. Тот устремился вслед. Все его попытки сразу познакомиться провалились. Юленька хорошо знала себе цену. Зато, к его удивлению, в приемной комиссии, куда он увязался за девушкой, его обнадежили. В верхах решили, что среди журналистов слишком много детей интеллигенции. И слишком мало рабочих и крестьян. Кузнецов был родом из деревни Лехтово Владимирской области. Служил. Имеет льготы. Приняли влет. С Юлей у него так и не сложилось та встречается с каким-то приблатненным мгимошником, зато зацепился в Москве.
Пока я учился пользоваться Даром, ребята успели поспорить о любви, поругаться, помириться.
Парни, у вас какие планы на каникулы? Я доел котлету и прислушался к организму. Тело ответило волной благодарности.
Пойду стажером к отцу в «Правду», тяжело вздохнул Коган.
А чего такой грустный? удивился Димон. Главная газета страны. Всех узнаешь, контакты заведешь.
Ага, буду бегать за водкой для корреспондентов. Лева аккуратно вытер пальцы салфеткой, допил компот. До реальных репортажей не допустят.
Так это самый сложный жанр, не согласился с Коганом я. Начни с заметок, информашек.
Пока я учился пользоваться Даром, ребята успели поспорить о любви, поругаться, помириться.
Парни, у вас какие планы на каникулы? Я доел котлету и прислушался к организму. Тело ответило волной благодарности.
Пойду стажером к отцу в «Правду», тяжело вздохнул Коган.
А чего такой грустный? удивился Димон. Главная газета страны. Всех узнаешь, контакты заведешь.
Ага, буду бегать за водкой для корреспондентов. Лева аккуратно вытер пальцы салфеткой, допил компот. До реальных репортажей не допустят.
Так это самый сложный жанр, не согласился с Коганом я. Начни с заметок, информашек.
Там тоже, как говорят в капиталистических странах, конкуренция. Желающих много. И у всех стаж, опыт
Отец не поможет? Я заметил в толпе студентов Юленьку. В белой кофточке и синей приталенной юбке та шла под руку с подругами и задорно смеялась. Димон сидел спиной и ничего не увидел. Коган сделал мне страшные глаза. Я кивнул в ответ. Не дурак, незачем бередить сердечные раны Кузнецова.