Титов хотел что-то сказать, но Оля вынула из сумки конверт и бросила его на столик перед ним.
Тогда объясни, что там Мы его не открывали, хотя, наверное, следовало бы. Зато все твои драгоценности на месте. Ведь именно из-за них ты творишь всё это дерьмо, правда, Сева?
Молчание убивало. Ольга смотрела на Титова, которому только что открыла все карты. Смотрела цепко, как только что это делал он. Он же теперь выглядел совершенно спокойным. Будто где-то внутри Влада был тумблер переключения эмоций. Раз и Титов стал подобен айсбергу.
Я же была в ужасе. Нет, не так я не могла понять, что вообще со мной происходит. То я погружалась туда, где все чувства были под контролем, то тряслась от приступов дрожи. И всё это за считанные мгновения.
Что это? вскинув бровь, поинтересовался Титов, указав кивком на конверт.
Сидящий рядом с ним Кирилл положил ногу на ногу и побарабанил пальцами по подлокотнику. Если кто и нервничал из них двоих это был именно Кир.
А! Ты не знаешь? Тогда откроем его все вместе, пожала плечами Оля и потянулась к конверту.
Один мой рваный выдох и не успели её пальцы сомкнуться на коричневой бумаге, как Влад выхватил конверт и сжал в руке.
Снова возникла тягучая пауза. Только теперь Титов уже не был таким титанически непоколебимым.
Предположим, я и есть Сева, он хмыкнул. Вы и впрямь хотите переворошить то, что осталось в прошлом? Хотя, нет не вы. Ты, Лина. Хочешь?
Он обращался ко мне. К своей жене, которая похоронила его и поверила в эту ужасную смерть. И вот так вот просто спрашивал, хочу ли я ворошить это прошлое.
Я не выдержала. Вскочила с места, бросилась к нему. Заколотила его кулаками всюду, до куда могла дотянуться.
Предположим? Пред-п-положим! выдыхала каждый раз, когда мой удар достигал цели. Ты с ума сошёл, Кравцов?!
Я кричала, забыв о том, что мы не одни. Для меня была только одна цель уворачивающийся от моих ударов Влад. Или Сева. Сейчас это было не так уж и важно. Важным стало нанести ему хотя бы часть той боли, которую испытывала я. Три года назад.
Год.
Вчера.
Сегодня.
И завтра.
Ненавижу тебя! Я тебя ненавижу! Сволочь проклятая! Сволочь!
Я пришла в себя только когда поняла, что крепко прижата к Титову. Его стальная хватка причиняла дискомфорт, но это было ничто в сравнении с тем, что я чувствовала все эти годы.
«Я и вправду его ненавижу. Кем бы он ни оказался. Даже если это Сева меня и тогда будет от него воротить».
Всё, Лина всё.
Влад ссадил меня с себя на диван, поднялся и, взяв конверт, протянул его мне.
Открывай И хотя я уже знаю, что там, это ничего не меняет.
Я взяла плотную бумагу, показавшуюся мне сейчас тяжелее свинца. Села обратно на своё место, и когда Оля сжала мою ладонь ледяными пальцами, вздрогнула. Наверное, и впрямь именно подруга сейчас была тем самым единственным якорем, за который я могла ухватиться и остаться наплаву.
Разорвав конверт, я вытряхнула из него содержимое на стол. Здесь были несколько листов, сложенных вдвое, банковская карточка и какое-то послание, написанное на половинке бумаги.
«Лин только не падай в обморок», прочла я строки, и мне стало нехорошо.
Именно в этот момент в сознание ворвалось одно-единственное верное понимание, теперь уже точное, подкреплённое доказательством, что я держала в руках. Сева жив. Он сидит напротив, смотрит на меня и ждёт, как я отреагирую на его же письмо, отправленное мне несколько лет назад.
Отправленное в тот момент, когда я считала, что он мёртв. Когда я уже его похоронила.
«Я знаю, что ты хочешь другой жизни. Я и сам устал жить в том дерьме, в котором мы с тобой существуем. Именно поэтому пошёл на то, на что пошёл. Я жив, Лин Но пока это должно оставаться секретом».
А-а-а-ааа
Я не сразу поняла, что автором этого звука, вырвавшегося из самого нутра, являюсь я сама. Он был похож на стон раненого животного, которого почти добили, и оно, понимая, что смерть близко, ревёт но так жалобно, тихо, едва слышно.
Предсмертно.
Лина Лин, тчш! шепнула Ольга, но её остановил Кирилл.
Хватит! Хватит уже. Перестаньте разыгрывать этот спектакль.
Он так и сказал спектакль. И я вскинула на Кира глаза.
Ты ведь знал? Знал об этом?
Он опустил глаза, но тут же поднял на меня взгляд. Хмыкнул, как будто в этом всём было что-то смешное.
Знал, да.
С самого начала?
Да.
Тогда ты козёл, Кир.
Это уже слова Ольги, хотя, мне было плевать, кто их произнёс.
Почему ты сказал, что это спектакль?
Мой вопрос тоже выходит жалобным и приглушённым, но мне всё равно.
Потому что ты ведь явно знала обо всём, Лина.
Кир подаётся ко мне, а я отшатываюсь от него. Делаю шаг назад, как будто он ударить меня хочет.
Знала о чём? О том, что Сева жив?
От этого всхлипа кружится голова. И не только от него. Чудовищное осознание, что они оба уверены в том, что я водила их за нос, убивает.
Что за другая жизнь, Сева? Что ты сотворил? Что ты сотвори-и-и-ил?
Сначала Кравцов я ведь теперь имею право называть его именно так! делает какое-то неуловимое движение в мою сторону. Мне даже кажется, что он сейчас схватит меня, прижмёт к себе, станет просить прощения, умолять забыть о том времени, что я была без него Но он лишь закладывает руки в карманы брюк и произносит равнодушно: