А что происходит? спросил пленник шепотом, но тут же получил легкий шлепок по лицу.
Тихо, прогудело из-под противогаза.
Дмитрий замолчал. С его позиции была видна часть улицы, по которой они недавно шли. Звук моторов приближался. Вскоре мимо пронеслись три «Хаммера», подняв клубы пыли и легкого мусора. После того как пыль осела, никто не спешил выходить из укрытий. Зорин глядел на все это с возрастающим интересом. К кому это они с Егором попали? И что вообще творится рядом с реактором? Создавалось впечатление, что в городе нет ни единого человека, причем достаточно давно.
И тут он внезапно вспомнил. Перед глазами, как слайды, стали проноситься картинки из недавнего прошлого. Берег Томи. Умирающий старик. «Сопротивление» Тогда Дмитрий не придал этому слову значения, приняв за обычный предсмертный бред. Теперь оно обретало вполне конкретный смысл.
Эй, мужик, позвал он конвоира. А вы что, из Сопротивления?
Солдат в черном костюме дернулся.
Молчи, шпион, прогудел он. Полковник с вами разберется.
Какой полковник? Да и какой я шпион?
Вперед!
Подгоняемый легкими тычками «Сайги» в спину, Дмитрий вышел из подъезда, но конвоир сразу посадил его на землю. На улице уже собралась вся остальная группа. Однако двигаться вперед пока никто не собирался. Все еще прячась за автомобилями, бойцы в черном напряженно всматривались в темноту. Даже Егор осторожно поглядывал из своего укрытия в ту сторону, куда укатили «Хаммеры». Один из бойцов чуть приподнял край противогаза, обнажив ушную раковину, но что он собирался слушать сквозь шум ветра, Зорину было непонятно. Все сидели тихо и неподвижно. Так прошло около десяти минут. Дмитрий, у которого от долгого сидения затекли ноги, уже порядком замерз на казавшемся ранее прохладным ветру.
Один боец, либо самый нетерпеливый, либо имеющий право на самостоятельные действия, внезапно поднялся из-за своего укрытия во весь рост. В ту же секунду окуляр его противогаза разлетелся на мелкие осколки, затылок раскололся, и сидящих на земле людей оросили красные капли. Бойца отбросило метров на пять назад.
С громким щелчком вспыхнули прожекторы, стоящие на огромных внедорожниках, превратив промозглую ночь в яркий день. Свет пришпилил прятавшихся людей, словно булавка бабочку. Позабыв про конвоира, Дмитрий метнулся в спасительную темноту подъезда. Да и сам охранник, похоже, напрочь забыл про своего подопечного, прижавшись спиной к ржавому «Фольксвагену».
Тут же на бойцов Сопротивления обрушился шквальный огонь по меньшей мере из десятка автоматов. И патронов, похоже, нападавшие не жалели. Стрельба велась почти непрерывная. Зорину оставалось только надеяться, что его другу тоже удалось укрыться за чем-нибудь понадежнее, чем тонкий металл автомобильного кузова. Между тем эти самые кузова превращались в дуршлаги. Автоматные пули прошивали их насквозь, поражая тех, кто надеялся спрятаться за ними. Бойцы Сопротивления открыли ответный огонь, но он был заметно слабее. Со своего места Дмитрий видел, как упал на землю боец с его АКСУ. А вот, крича от боли, покатился по земле еще один.
Дима подполз к ступенькам и начал лихорадочно елозить стягивающим его руки хомутом по железным перилам, мысленно проклиная тех ученых-химиков, которые придумали такой прочный пластик.
В двери ввалился его недавний конвоир. Пошатнувшись, он свалился на грязный пол. Это случилось как нельзя вовремя, так как в стену, возле которой еще недавно стоял боец, выбивая кирпичную пыль, впилось несколько пуль.
Зорин, оставив бесполезные попытки перепилить пластиковые наручники о тупые перила, подкатился к раненому. Выглядел боец плохо. Из ран в грудной клетке и на бедре толчками выплескивалась кровь. Грудь часто вздымалась, а из фильтра вырывалось хриплое дыхание. Несмотря на ранения, он продолжал сжимать в руках «Сайгу» с отстрелянным магазином.
Слышь, мужик, зашептал Дмитрий, развяжи, я помогу. Нож есть?
Боец слабо кивнул и потянулся к правому бедру. Еле достав штык-нож, протянул его Дмитрию. Тот, поняв, что от раненого в плане освобождения будет мало толку, повернулся к нему спиной и осторожно взял нож. Перед глазами сразу встала картина его отсидки в амбаре. Где сейчас Голлум? Что с ним?
Стрельба на улице внезапно прекратилась. Зорин замер. Со стороны того места, где недавно прятались солдаты Сопротивления, слышались только громкие стоны раненого бойца. Подходить к нему никто не спешил, и Дмитрий решил, что это не очень хороший знак. Как минимум для него. А вот с противоположной стороны все громче слышался стук тяжелых армейских ботинок, ступающих на кирпичное крошево и прочий мусор. Шаги приближались медленно, но верно.
Раненый боец легонько коснулся ноги пленника. Тот обернулся. Было видно, что боец уже агонизирует. Собрав последние силы, раненый откинул полу своего черного плаща, судорожно вздохнул и затих. Дмитрий увидел висящий на самодельной портупее магазин для «Сайги». Покойник предлагал ему сражаться дальше. Или спасти свою жизнь. Но для этого ему надо было для начала освободить себе руки. А времени у него оставалось все меньше. Зорин стал лихорадочно пилить ножом твердые путы. Пластик поддавался плохо, но все же через несколько очень долгих секунд хомут с легким треском порвался. Шаги уже раздавались прямо у дверей.