Тумхара нуам куа кай?[9]
Майен урду нахен булта. Муджай аап ки мадад ки зарурат хай. Муджай аап ки мадад ки консул амрикай.[10]
Ки аап ангрези болтай хаен?[11]
Джи хан.[12]
Для американца ты хорошо знаешь наш язык, американец сказал полковник и снова взялся за связку ключей, как бы взвешивая их на ладони это заставляет меня сделать вывод, что ты шпион. А у нас не любят шпионов, американец.
Прошу пригласить американского консула сказал молодой. По нижней губе текла горячая, медленная соленая струйка.
Зачем тебе американский консул, американец? Ты говоришь на нашем языке, ты знаешь достаточно, чтобы ориентироваться в городе. Назови свое имя.
Мое имя Томас Аллен, я сотрудник американского консульства. Прошу пригласить полномочного представителя США, я имею на это право.
Полковник на мгновение поднял глаза и сильный удар обрушился на затылок американца. В глазах потемнело.
У тебя здесь нет никаких прав, американец. Ты убийца и американский шпион, захваченный полицией на месте преступления голос полковника доносился откуда-то сверху у тебя нет никаких прав, американец.
Прошу Аллен сплюнул кровь консула.
Дайте ему воды видимо, полковник не раз и не два участвовал в допросах и пытках, и сейчас понял, что пленнику реально плохо.
Грубые, мозолистые руки, размерами схожие с лапами обезьяны поднесли пластиковый стакан, он ткнулся в него губами и застонал часть зубов была выбита, часть саднила так, что пить было невозможно. Ему сунули в стакан трубочку и он с удовольствием выпил весь стакан прохладной, поразительно вкусной воды. Его чуть не вырвало, прямо на стол но он удержался, хотя бы потому что понимал: если его вырвет, его снова изобьют. В голове немного прояснялось, он снова сплюнул кровавую пену с осколками зубов себе на грудь и с вызовом посмотрел на полковника.
Я не понимаю вас, американец полковник оставил в покое ключи и теперь разглядывал водительские права вы ведете себя так, как будто это ваша земля. Ты что же, думаешь, что мы просто так отпустим тебя, хотя ты совершил убийство?
Стоящий сзади тяжело дышал и лейтенант Аллен представлял, насколько он огромен и силен. Все это были их приемы они научили пакистанцев тому, что теперь оборачивалось против них же самих.
Я американский дипломат. Я ничего не буду говорить без представителя консульства США.
Ты не американский дипломат. Ты убийца. Ты убиваешь людей. Ты убийца и американский шпион.
Я американский дипломат. Я прошу встречи с американским консулом.
Его снова ударили по голове, и мир погрузился во мрак.
Он пришел в себя, когда прошел миллион лет а может быть, и одна минута. Его отвязали от стула, и какой-то врач суетился рядом с ним, а чуть в стороне он различил толстого и пузатого человека в генеральской форме, орущего на другого человека. Он попытался сфокусировать зрение было очень расплывчато, и увидел, что человеком, на которого орет этот генерал, был полковник из сто одиннадцатой бригады, который его допрашивал.
Кто-то прижал его руку к столу, протер кожу приятно холодящей ватой, потом ему сделали какой-то укол. Боль не ушла, она превратилась в едва чувствуемую, тупую, ноющую и мозжащую но боль никуда не ушла. Человек в черном берете здоровенный, под потолок, видимо порученец этого самого генерала поддерживал его, закинув руку на плечо, чтобы он не упал.
Закончив орать и дав в конце разговора полковнику хлесткую пощечину генерал подошел к нему. Губастый, с бронзовой кожей, он выглядел как нечто среднее между европеоидной расой и негроидной, с уклоном все-таки к европеоидам. Он посмотрел на Аллена и что-то отрывисто сказал на урду, а потом пошел. И его потащили за ним, потащили по коридору, он едва шел, ноги были, как чужие, не слушались. Потом он снова провалился в небытие.
Второй раз он пришел в себя в кондиционированной прохладе бронированного микроавтобуса Шевроле, прокладывающего свой путь от Пешавара к Исламабаду, где было американское посольство. Негромко играла какая-то успокаивающая музыка, кондиционер поддерживал в роскошном пассажирском салоне машины идеальную температуру и влажность воздуха, он был пристегнут широким ремнем безопасности к огромному кожаному креслу, спинка которого была чуть откинута назад, а рядом сидели люди и разговаривали.
Это были американцы.
Черт бы вас побрал вместе с вашими играми
Лейтенант с трудом узнал женщину, сидящую напротив него в кожаном кресле бронированного микроавтобуса Шевроле, используемого посольством для срочных выездов. Но узнал. Это была доктор Мэри Ричардс, генеральный консул США в Пешаваре, бывший военный советник при Посольстве США в Кабуле, бывший офицер по вопросам Афганистана при Совете национальной безопасности, бывший генеральный координатор по делам границ при посольстве США в Пакистане. Довольно приятная женщина лет сорока, в гневе страшная но сейчас она была не в гневе. Просто рассержена и выбита из привычного расписания дня американского консула.
Вам, как никому другому известно, мэм, что подобную работу нельзя делать в белых перчатках
Известно Мне известно то, что вы слишком часто стали лажать, Уильямс, и консульский пункт в Пешаваре на слуху в Туманном дне[13]. И не в самом лучшем контексте. А это бьет и по мне тоже, и не думайте, что я буду это терпеть