Тебе не нравится?
Я пребывала в недоумении, понять, кто беседует с хозяйкой, не могла. Гость сипит, хрипит, кашляет. В комнате мужчина или женщина?
Капельки сейчас намешаю, пообещала хозяйка, мигом легче станет.
Я на твою отраву даже смотреть не стану.
Да ты чего?
Того! Сама пей.
Ой, как неприятно это слышать.
Переживешь!
Разве я тебя когда-нибудь обижала?
Не начинай!
Хоть раз оскорбила?
Раз завела свой нудеж, до свидания.
Ладно, ладно, молчу. Послушай меня, сказала Татьяна. Когда сыщица очнется, спою ей про низкое давление на улице, плохую, совсем не мартовскую погоду. Ночевать ей тут нельзя. Растолкаю сразу после твоего отъезда, дам вонючку понюхать.
Ну и пусть катится, пожелал мне гость. Ты прямо ненормальная, звонить начала, гонорар требовать.
Провожу тебя, воскликнула Татьяна. Не надо нам лаяться. Понервничали и успокоились. Деньги мне были нужны. Теперь я их получила.
Разговор стих. Я встала с кровати, подошла к окну, спряталась за занавеской и осторожно отодвинула ее край. В небольшую щель увидела темный двор. Ну вот! Зря надеялась рассмотреть посетителя. И вдруг вспыхнули фонари. Перед моими глазами появились две темные фигуры. В одной, на которой была лишь короткая душегрейка, сразу узнала Татьяну. Половая принадлежность второй осталась загадкой: вроде черный или темно-синий пуховик с капюшоном, брюки, угги. Не понятно кто стоял спиной к окну. Неопознанная личность открыла дверь джипа, который был запаркован во дворе. Через пару минут машина уехала. И лишь тогда я сообразила, что могла сделать фото.
Глава 12
Вот пакостная баба! вскипел Володя. Чем она тебя опоила?
Я развела руками.
Хороший вопрос. Добрая хозяюшка поинтересовалась, какой вид напитка я предпочитаю. Я хотела ей понравиться, поэтому ответила: «Любой». Бабуля захлопотала над чайником, пообещала свой фирменный чаек. Начала колдовать с банками. Из одной щепотку, из другой ложечку. На вид ничего опасного, трава сушеная.
Захар потер глаза.
Эхе-хе. Недооценивает наш народ силу листочков-лепесточков, а зря. Большая химия сравнительно недавно появилась. В прежние времена народ лечился тем, что росло в лесу, в поле, на огороде. Весьма успешно, кстати. Русские крестьяне, если кто-то падал в кровать и горел в жару, брали кусок хлеба, на котором выросла зеленая пушистая плесень, и кормили им недужного. До открытия в тысяча девятьсот двадцать восьмом году пенициллина оставались столетия. Прапрапрадед и бабка Александра Флеминга, который догадался, что из плесени можно получить лекарство, еще и на свет не появились, а русские селяне уже знали о действии «зеленого» хлебушка.
Остановись, Рамкин, скомандовал Костин. Лампуша, она на твоих глазах зелье заварила, а ты и не поняла.
Вообще не сообразила, призналась я, решила, что она чаек хочет повкусней намешать. Хорошо хоть не успела всю чашку выпить. Хозяйка добавила в заварку анис, а я его терпеть не могу. Сделала глоток, второй. Фуу!!! Татьяна спрашивает:
Ну? Как? Нравится?
Я соврала, что прямо восторг. Она обрадовалась, потом спохватилась.
Лимон! Совсем забыла. Сейчас принесу.
И убежала. Я же быстро выплеснула остатки пойла в окошко. Оно у Татьяны, несмотря на плохую погоду, приоткрыто было. Я сделала всего два глотка, но их хватило, чтобы заснуть.
Не стоит пить чай везде, где предлагают, подвел итог Костин.
Я повернулась к Захару.
Надо было предупредить меня, что Питирима травница.
Компьютерщик смутился.
Увидел, сколько ей лет, и не стал о бабке подробности читать.
Почему? удивилась я.
Рамкин пригладил ладонью волосы на макушке.
Ну старая она. В таком возрасте люди уже того голова у них не соображает.
У некоторых голова уже в тридцать не варит, насупился Костин, есть тьма активных людей, которые перешагнули за пенсионный возраст и работают, пишут книги, ведут домашнее хозяйство. Что за дурь тебе в голову влетела?
Виноват, исправлюсь, прогудел Захар.
Значит, неизвестно кто остался недоволен тем, что Питирима рассказала тебе про ключника? спросил Костин.
Да, подтвердила я, но этот Ваня, у которого на шее что-то висело, давным-давно умер. Муж Анастасии ничего ему на хранение отдать не мог.
Странная какая-то история, пробормотал Володя.
Прямо сейчас могу сообщить про бабку, перебил его Рамкин. Питирима Владимировна Молоканова родилась и живет в Муркине. Никогда не меняла адрес. Ее отец и мать пошли весной по льду через реку, провалились в воду и утонули. Но это случилось, когда дочь была уже взрослой. У нее осталась бабушка, Матрена Васильевна. Ее в начале тридцатых арестовали. Жена председателя колхоза накатала на Матрену «телегу». Она пришла к бабке и попросила у нее капельки, чтобы отвадить мужа от молодой соседки. Знахарка дала ей пузырек, так после этого мужик не только с любовницей, но и с женой спать отказывался. Знахарка просидела пару месяцев, потом ее отпустили. Странно, что так в тридцатые поступили, все-таки председатель колхоза, могли бы обвинить Матрену в покушении на него. Повезло ей просто.
Лучше называй нашу пенсионерку Татьяной, а то мы запутаемся, велел Костин.