Спасибо, поблагодарила я. Холодно-то как! Прямо мороз.
Ноль на дворе, пояснила бабуля, сыро. А когда сыро, всегда зябко.
Как к вам обращаться? спросила я.
А зачем тебе со мной обращаться? рассмеялась пенсионерка. Хочешь спросить, как звать бабу-ягу? Так и скажи. Татьяна Владимировна.
Вы, наверное, родственница Питиримы? предположила я.
Ишь ты! хмыкнула собеседница. Откуда знаешь про Питириму?
Тут недавно проходила женщина, я поинтересовалась у нее, где лучше дачу снять, соврала я, она сказала, что в доме, куда вы за калошами ходили
Ботиками, поправила старуха.
Ну да, простите, ботиками, исправилась я, там живет Питирима Владимировна, она одинокая. Я подумала, что спрошу у хозяйки насчет съема дачи. Изба красивая, похоже, ее недавно отремонтировали, значит, владелица аккуратная. А потом вы во двор вышли, ботики вынесли. Но вы не Питирима, имя-то другое.
А-а-а, протянула собеседница, ясно. Тетка, та, что про владелицу дома болтала, толстая, в зеленой куртке? Шапка синяя? Пошла в конец дороги?
Да, да, да, закивала я, она самая.
Ох, здорова ты врать, улыбнулась Татьяна, нет у нас такой, в зеленой куртке. Выдумала я ее, чтобы проверить, солжешь ты или нет.
Я смутилась.
И чего тебе от Питиримы надо? спросила бабушка.
Я смутилась.
И чего тебе от Питиримы надо? спросила бабушка.
Хотела поговорить с ней и другими жителями села, на сей раз честно ответила я.
Старушка поправила платок.
Звать тебя как?
Евлампия, вздохнула я, отзываюсь на Лампу.
Бабка засмеялась.
Кто ж тебя так наградил? Дед?
Долгая история, сначала я была Ефросиньей, потом взяла другое имя [3], объяснила я.
Махнуться Ефросиньей на Евлампию все равно что колбасу на сосиску выменять, развеселилась собеседница, ладно, бедолага, шагай за мной. Я Питирима. Только кто ж это имечко выговорит? Да и объяснять каждому, что меня крестили по Святцам, при коммунистах было опасно. Вот и говорю всем: Таня я. Со школьных лет так себя именую. В паспорт редко кто смотрит. Чего ты от меня хочешь? Только не лги. Не люблю врунов.
Не буду, пообещала я.
Двигай за мной, скомандовала Молоканова, чаем угощу с конфетами.
Усадив меня за круглый стол, накрытый кружевной скатертью, хозяйка достала из буфета дорогой шоколадный набор, печенье, домашнее варенье, сыр, колбасу, масло. Потом из шкафчика на свет явилась коробка с настоящим английским чаем. Судя по тому, как Молоканова принимала меня, она жила не только на пенсию, которую ей платит государство. Да и убранство дома свидетельствовало об отсутствии материальных проблем.
Ну, говори, велела хозяйка, которую я решила, как и все, называть Татьяной. Зачем прирулила?
Сама не знаю, призналась я, работаю в детективном агентстве.
Сыщица! восхитилась хозяйка. Ну, я прямо как в кино попала.
К нам обратился один мужчина, продолжала я. Его отец, узнав, что смертельно болен, решил рассказать сыну, где хранятся деньги, которые он скопил за всю жизнь. Похоже, папаша не доверял банкам.
И правильно, одобрила хозяйка, вот я в советские годы все хранила на сберкнижке. Большая сумма образовалась. И что? Когда к нам капитализм нагрянул, в один миг все пропало! А в сороковые-пятидесятые прошлого века мою маму с государственным займом обманули. Приказали всем облигации покупать, обещали потом деньги с процентами вернуть. Ага! Отдали должок спустя лет тридцать, а то и поболее. Но, понимаешь, сто рублей в сороковые это ну очень серьезные денежки были, сто рублей в начале восьмидесятых тоже приятно получить, но это сумма средней зарплаты. Были оклады ниже, но и выше были.
Отец отдал сыну коробку, продолжала я, в ней была картина, сделанная по фото. Теперь так практикуют: берут снимок и с помощью
Компьютера, перебила Татьяна, превращают его в красивый пейзаж или натюрморт. Вон на стене вроде акварель, а на самом деле снимочек.
Молоканова все больше и больше удивляла меня. Лично я только вчера услышала о такой технике, а моя собеседница со знанием дела говорит о новых технологиях.
Чего затормозила? Дальше излагай, поторопила меня Татьяна.
Я сообщила хозяйке о том, что Алексей рассказал Федору, но скорректировала информацию, ни словом не упомянула о деньгах, документах и слегка приврала:
Федору Петров объяснил: «Настя привыкла жить за спиной мужа. Боюсь, после моей кончины ей придется плохо. О сыне и дочке не беспокоюсь, они молодые, справятся. А супруга уже не юная. У меня был друг, жизнь нас развела, но он единственный, кому я могу доверить Настю. Тебе надо поехать в Муркино» И беседа оборвалась, потому что Алексея вызвали на работу. Он обещал Федору дать на следующий день контакт друга, но не успел, умер. Мы подумали: вдруг с церковью связана некая история, а в деревне живет человек, который может рассказать нам нечто, назовет фамилию друга Петрова. Мы узнаем, кого Алексей имел в виду, поможем Анастасии.
Ой, а чаек-то, спохватилась хозяйка. Какой ты любишь?
Любой, ответила я.
Татьяна подошла к буферу, вынула еще несколько банок с чаем и начала колдовать. Она насыпала в чайник по чуть-чуть из одной жестянки, потом из другой, затем из третьей. Поколдовав, хозяйка залила смесь кипятком, через несколько минут налила мне в чашку чай и велела: