- ...и порочных мужских потребностей.
- Порочных мужских потребностей? - повторил он, пытаясь сдержать смех, прорывавшийся сквозь сжатые зубы.
Джиллиан прикусила губу. Она всегда из-за его дурной привычки заговаривать ее болтала лишнее в его присутствии и постоянно теряла голову.
- Мы говорим о чувствах - тех, что в голове, - холодно напомнила она.
- И ты думаешь, что они исключают друг друга? - провоцировал ее Гримм.
«Неужели я так сказала?». Ради всех святых, этот человек превращал ее мозги в кисель!
- О чем ты говоришь?
- О чувствах и Чувстве, Джиллиан. Ты думаешь, что они исключают друг друга?
Джиллиан на мгновение задумалась над этим вопросом.
- У меня было немного опыта в этом, но я бы сказала, что их чаще испытывает мужчина, чем женщина, - в конце концов ответила она.
- Не каждый мужчина, Джиллиан.
Сделав паузу, он добавил ровным тоном:
- И именно такой опыт у тебя был?
- Что я хотела сказать? - раздраженно спросила она, словно не замечая его вопроса.
Гримм рассмеялся. О небо, он рассмеялся! И это был настоящий, раскрепощенный смех - низкий и звучный, густой и теплый. Джиллиан вздрогнула, потому что блеск белых зубов на затененном лице сделал его таким красивым, что ей захотелось расплакаться от несправедливости того, что он так скупо дарит ей такую красоту.
- А я-то надеялся, что ты вот-вот мне об этом скажешь, Джиллиан.
- Родерик, разговоры с тобой никогда не приводят туда, куда я хочу.
- По меньшей мере, ты никогда не скучаешь. А это что-то да значит.
Джиллиан с досадой вздохнула - он сказал правду. У нее поднималось настроение, появлялось приятное возбуждение, обострялось восприятие, но никогда, никогда она не скучала.
- Так что они взаимоисключающие для тебя? - рискнула она.
- Что? - мягко переспросил он.
- Эти чувства и Чувство.
Гримм принялся беспокойно ерошить себе волосы.
- Полагаю, я не встречал женщины, которая заставила бы меня ощущать те чувства вместе с этим.
«Я бы смогла сделать это, я знаю, смогла бы!» - чуть было не выкрикнула Джиллиан.
- Но те, другие чувства, ты испытываешь довольно часто, не так ли? - съехидничала она.
- Так часто, как могу.
- Опять ты со своими волосами. Что с тобой и с твоими волосами?
Не получив ответа, Джиллиан совсем по-детски произнесла:
- Я тебя ненавижу, Родерик.
Она готова была пнуть себя ногой в тот же момент, когда сказала это. Джиллиан считала себя умной женщиной, и, тем не менее, в присутствии Гримма она впадала в детство.
Надо было найти прием поэффективнее, чем это ребячество, если уж она намеревается спорить с ним.
- Нет, не ненавидишь, девочка.
С этими словами Гримм чертыхнулся и шагнул вперед.
- Ты уже в третий раз повторяешь это, но мне уже надоело это слышать, черт возьми!
Он приближался, глядя на нее сверху вниз, на его лице застыло напряженное выражение. Джиллиан затаила дыхание.
- Ты бы хотела меня ненавидеть, Джиллиан Сент-Клэр, и, видит Бог, тебе следовало бы меня ненавидеть, но ты просто не можешь заставить себя возненавидеть меня так сильно, не так ли? Я знаю, потому что заглянул в твои глаза, Джиллиан, и там, где не должно быть ничего, если ты меня ненавидишь, увидел фурию с любопытными глазами.
Повернувшись в вихре теней, Гримм спустился с крыши, двигаясь с волчьей грацией, и, запрокинув голову, остановился у подножия лестницы, в луже лунного света. Бледная луна превратила его горестное лицо в застывший барельеф.
- Никогда не говори мне больше этих слов, Джиллиан.