- В каюту, оторвавшись всего на мгновение, лихорадочно прошептала она всё тем же хриплым голосом, в потемневших глазах волновалось море.
Уже не штормовое, просто хмурое, тёмно-синее, с белыми росчерками пенных гребешков. Заворожённый, Ник молча кивнул, сглотнул, не сводя взгляда с лица с заострившимися чертами, и широкими шагами направился к лестнице, прижимая к себе драгоценную ношу. Лису он всё равно не мог сейчас ничем помочь, врач выгнал всех из каюты, чтобы не толпились и не сопели над ухом. А Сэм Она ведь тоже просила о помощи, и Умник чувствовал, как дрожит девушка, видел нездоровый блеск глаз. Вот ей как раз он может помочь. С остатками совести и благородства будет разбираться после.
Сэм едва слышно всхлипнула, на несколько мгновений обмякла в руках Ника, и он чуть не споткнулся на ступеньках, но потом она с усилием открыла глаза и снова припала к его губам, как путник, умирающий от жажды. Сэм целовала жадно, почти грубо, забирая дыхание, и Ник поддался этому сумасшествию, упиваясь горько-солёным привкусом. Это было совсем не так, как в таверне. Никакой нежности, мягкости. Сэм действовала решительно и настойчиво, даром что лежала на его руках, цепляясь за шею Ника, и похоже, сама чувствовала себя не очень хорошо после сотворённого. Мысль, зачем это Симоне, в голове Ника не задержалась они уже добрались до его каюты, временно отданной гостье шхуны. Едва за ними захлопнулась дверь, Сэм, продолжая жадно целовать Умника, начала стягивать куртку, и ему пришлось поставить девушку на ноги.
Сэм едва слышно всхлипнула, на несколько мгновений обмякла в руках Ника, и он чуть не споткнулся на ступеньках, но потом она с усилием открыла глаза и снова припала к его губам, как путник, умирающий от жажды. Сэм целовала жадно, почти грубо, забирая дыхание, и Ник поддался этому сумасшествию, упиваясь горько-солёным привкусом. Это было совсем не так, как в таверне. Никакой нежности, мягкости. Сэм действовала решительно и настойчиво, даром что лежала на его руках, цепляясь за шею Ника, и похоже, сама чувствовала себя не очень хорошо после сотворённого. Мысль, зачем это Симоне, в голове Ника не задержалась они уже добрались до его каюты, временно отданной гостье шхуны. Едва за ними захлопнулась дверь, Сэм, продолжая жадно целовать Умника, начала стягивать куртку, и ему пришлось поставить девушку на ноги.
Это было похоже на сумасшествие. Как они избавились от одежды, и как ухитрились не порвать ничего, оба не помнили, почти рухнув на кровать. Так было проще, не позволять себе думать, а следовать дремучему инстинкту. Ладони Ника лихорадочно скользили по стройному телу, дрожавшему от его прикосновений, оно полыхало жаром, будто внутри горел огонь. Девушка тихо всхлипывала ему в губы, выгибаясь, пальцы впивались в крепкие мышцы, прижимая ближе к себе, требуя поскорее приступить к главному, минуя нежность. Она сейчас точно была лишней. Зажмурившись, Сэм тяжело дышала, мысленно подгоняя Ника, широко развела ноги, безмолвно приглашая. Ей казалось, ещё секунда промедления, и разум возьмёт верх над магией, не позволит совершить глупость. Но ей нужен мужчина, чёрт возьми. Прямо сейчас, сию секунду. Эта потребность поднималась изнутри, настойчиво стучалась в сознании, и когда наконец Ник с тихим, низким рыком резко вошёл в неё, сразу до конца, Симона не сдержала протяжного стона. Крепко обняла ногами, стиснула зубы и подалась навстречу, задыхаясь от желания, огненной рекой потёкшего по венам. Да Да, это то, что надо!
- Сэми Сэм прохрипел Ник, остановившись всего на мгновение, и мелькнувшие в его голосе непонятная тоска и грусть едва не заставили Симону отпрянуть.
- Ш-ш-ш, так же хрипло откликнулась она, стиснув пальцами светлые, растрёпанные пряди. Всё Хорошо Так надо
Приподняв бёдра, она выгнулась, и Ник сдался окончательно. Горячо выдохнув ей в губы, сильно толкнулся, вырвав у неё очередной всхлип, и после думать стало совсем невозможно. Усталость и опустошение уходили с каждым разом, как Умник проникал в неё, с каждым лихорадочным поцелуем, обжигавшим рот. Ей в самом деле становилось легче, густой туман полузабытья потихоньку рассеивался, сменяясь страстью. Пусть не такой яркой и стремительной, как с Лисом Симона запретила себе вспоминать капитана. Потом. Может быть. Но сейчас ей требовались силы Умника, и он щедро делился ими с Сэм. Толчки стали мощнее, дыхание срывалось, и миг разрядки приближался, а вместе с ним облегчение и где-то в самой глубине души тень недовольства. То, что таилось внутри Сэм, хотело не этого мужчину, осознала она, когда немного спустя они лежали на кровати, постепенно приходя в себя.
Да, слабость и последствия её опрометчивого всплеска прошли, только вот ощущения наполненности не пришло. Глядя в деревянный потолок, не смея пошевелиться под лежавшим на ней Ником, Симона вынуждена была признать очевидное: несмотря на испытанное удовольствие, силе, которую разбудил Лис, требовался конкретный мужчина. Сейчас Сэм не чувствовала бодрости, как после близости с капитаном, а лишь усталую покорность судьбе и случаю. И еще немножко вину. Чёрт, как теперь Умнику в глаза смотреть?! Симона откуда-то знала, что без этого ей было бы намного хуже, но на корабле находился тот, кому помощь нужнее. И ради него Сэм не собиралась отлёживаться в каюте овощем. Только девушку не покидала уверенность, что в следующий раз, если он случится, погасить откат от магии получится с единственным мужчиной. Если он выживет.