Освобождение накрыло громадной волной, погребая под собой, выбивая очередной стон, а Симона выгнулась, забилась под ним, длинно закричав, и Ален поймал этот крик поцелуем, нежным и долгим, растворяясь в удовольствии, разделённом на двоих. Через какое-то время девушка затихла, обмякла в его руках, и Лис не нашёл в себе сил разомкнуть объятия, отстранить, чтобы посмотреть в глаза. Доблестный капитан поймал себя на том, что ему откровенно страшно это делать, наткнуться на возмущение и недоумение. Помнила ли Сэм, что только что происходило, или ею владели инстинкты и магия? Ален не знал, и честно ответил себе, что и знать не хочет. Не сейчас, по крайней мере. Ещё несколько мгновений урвать, ещё немного полежать вот так, вдыхая умопомрачительный аромат, который, наверное, теперь будет преследовать его во сне
Ник выправил курс и передал штурвал, решив спуститься и проведать, как там Симона. Погода почти успокоилась, ветер дул ровно и сильно, не пытаясь больше перевернуть шхуну, облака постепенно светлели. Надо же, морская ведьма. Кто бы мог подумать! Умник даже при всей своей образованности крайне мало знал об этих загадочных женщинах, о них вообще имелось немного сведений. И за все пять лет, что он плавал с пиратами, Ник ни разу не встречал их. Помнил только, что вроде как этот дар передавался исключительно по женской линии. Интересно, а сама Сэм в курсе, кто она такая?
Первый помощник спустился по ступенькам и подошёл к двери капитанской каюты, и даже поднял руку чтобы постучать Только вот услышал неожиданный и весьма красноречивый звук-тихий, страстный стон. Женский. Уж точно так не стонут от боли. Николя застыл, нахмурившись. Он никак не ожидал, что этот звук отзовётся в груди болезненным уколом. В голове завихрились сотни вопросов, наползали друг на друга, толкались и ждали ответа. Его воспитание требовало возмутиться и устроить Алену взбучку, что он воспользовался беспомощностью девушки она же была без сознания! Но рациональная часть жёстко отвечала, что Дюфрен пират со стажем. И даже если он не отличался жестокостью и склонностью к бессмысленным убийствам, он оставался пиратом. Беспринципным, верным своим желаниям и не ставившим ни в грош желания других. Что ж Ник заставил себя опустить руку и отступить на шаг. Это совершенно не его дело, чем там занимались Симона и Лис. Портить отношения с Аленом из-за девушки, пусть даже она и нравилась самому Николя, было бы самым последним делом. В конце концов, Дюфрен прав: они же только отвезут Симону на Скалистые острова и оставят там. Не стоит сильно привязываться к смешливой, живой и непосредственной случайной пассажирке, оказавшейся на шхуне волей богини.
Умник отошёл от каюты и направился к себе, не оборачиваясь, хотя очень хотелось. Следовало воспользоваться моментом и забрать сухую и чистую одежду, пока Сэм занята.
Ален всё же нашёл в себе силы отстранить девушку, внутренне напрягшись в ожидании гневного взгляда или даже пощёчины. Однако Сэм спала. Тихонько, размеренно дышала, трогательно приоткрыв припухшие губы, ресницы слегка дрожали, а лицо выглядело расслабленным и умиротворённым. У Лиса перехватило горло от наплыва неожиданной нежности, а внутри всё болезненно сжалось. Он аккуратно переложил крепко уснувшую девушку на кровать, сам встал и заботливо накрыл её покрывалом. Бросил последний долгий взгляд и отвернулся, жёстко запретив себе поддаваться ненужным эмоциям. Хорошо бы, она не помнила всего случившегося. Хорошо для них обоих. Лису ни к чему лишние привязанности, а Сэм У неё другая судьба, и после того, как она покинет его шхуну, они вряд ли ещё встретятся.
Капитан молча оделся, пригладил растрёпанные рыжие волосы и повязал платок, решительно задвинув мысли о темноволосой морской ведьме в его кровати подальше. До Иньясы осталось дня три, если ветер сохранится, там они только пополнят запасы и переночуют. Лис надеялся, ему хватит самообладания держать девчонку на расстоянии. В который раз он пожалел, что поддался порыву тогда, в пещере. Возможно, ничего бы и не случилось Ален взялся за ручку двери, но открыть не успел: показалось, где-то на самой границе сознания раздался тихий смешок. Богиня изволит веселиться? Поджав губы, Лис дёрнул дверь и вышел из каюты, с трудом справившись с порывом как следует хлопнуть ею. Гадкое ощущение, будто он стал игрушкой прихотливой воли покровительницы, вызвало горечь во рту. Но против воли Морской девы не пойдёшь, он обязан ей, и от этого никуда не деться. Правда, до сих пор она не пыталась использовать его втёмную
Отбросив сумбурные думы, Ален вышел из каюты и поднялся на мостик, молча забрал штурвал у матроса и замер, глубоко вдохнув свежий, терпкий воздух, и глядя вдаль. Как всегда, море и ощущение единения с кораблём подарили спокойствие и умиротворение, и морщины на лбу Лиса разгладились. Симона скоро исчезнет из его жизни, и всё станет, как прежде. Лишь безбрежные просторы и свобода, и никаких волнений и переживаний.
Сэм открыла глаза, потянулась, сонно оглядевшись и прислушиваясь к себе. Тело наполняла томная нега, но вместе с тем странная бодрость, голова оставалась ясной. Губы слегка ныли, мышцы потягивало, и ощущения слишком уж знакомые. Девушка нахмурилась и выпрямилась, откинув покрывало сознание отметило, что лежала она в капитанской каюте. Последнее, что отложилось в памяти Сэм, это залитая дождём палуба, иссиня-чёрные тучи, валы волн с белыми гребешками, и странное ощущение единения со стихией, восторг, щекотавший изнутри. А потом темнота. А дальше Дыхание Симоны перехватило, едва память услужливо подкинула обрывки того, что случилось после. Горячие губы, жадные поцелуи, лихорадочный шёпот, и непереносимое, на грани, наслаждение пополам с облегчением.