Тут прическа никак не получится! пожала плечами служанка, перекладывая мои коротенькие волосы.
А мы бантик прицепим! И побольше! предложил толстяк. Принцессы любят бантики, не так ли?
Там все равно корона будет! высморкался лысый, пока на меня натягивали какое-то старинное платье. Не нужно ничего мудрить! Мы ее быстренько коронуем! Народ уже собирается под стенами замка, чтобы взглянуть на нашу красавицу!
Тут прическа никак не получится! пожала плечами служанка, перекладывая мои коротенькие волосы.
А мы бантик прицепим! И побольше! предложил толстяк. Принцессы любят бантики, не так ли?
Там все равно корона будет! высморкался лысый, пока на меня натягивали какое-то старинное платье. Не нужно ничего мудрить! Мы ее быстренько коронуем! Народ уже собирается под стенами замка, чтобы взглянуть на нашу красавицу!
Вот это сон! Меня запихнули в белое платье, разрисовали, как матрешку, а потом повели по тем же мрачным коридорам, чтобы торжественно вытолкать на большой балкон.
Граждане Эстергарда! зычно заметил бородатый, а я смотрела на приутихшую публику. На смертном одре Его Величество поведало тайну о том, что у него есть дочь и повелел разыскать ее! Мы тот час же выполнили приказ, поэтому трон Эстергарда не опустеет! Позвольте вам представить ее высочество, принцессу Эванжелину будущую Императрицу!
Ура-а-а! кричало целое море людей под балконом. Да здравствует принцесса Эванжелина! Да здравствует будущая Императрица!
Я дружелюбно помахала им рукой и послала воздушный поцелуй, а заодно и тех, кто шептал позади меня, что это верх неприличия!
Мое имя скандировали, а я наслаждалась своим чудесным сном и минутой славы!
Его Императорское Величество послал гонца и сообщил, что прибудет в течение часа! А также выразил недовольство нашими дорогами! усмехнулся бородатый, разворачивая послание.
А кто у нас ответственный за дороги? поинтересовалась я, поглядывая на свою свиту, читающую свиток.
Эм А еще он признается в вечной любви к вам! тут же улыбнулись мне, пытаясь спрятать послание.
Дайте почитать! настаивала я, а министры переглянулись.
Не зачем портить зрение столь скучным чтивом, дорогая принцесса! улыбались мне приторными, как мед в сиропе улыбками. Столь скучный и официальный документ не самое лучше чтиво для столь юной и очаровательной особы! Послание! я протянула руку, чувствуя, как по моим губам ползет улыбка. Стража! Слушать свою принцессу! Если мне немедленно не отдадут документ, то
Вот, ваше высочество! занервничали министры, протягивая мне бумаги, которые я тут же развернула.
И где здесь о любви? А? поинтересовалась я, нехорошим взглядом глядя на бумагу. Про дороги вижу, про нищету вижу, про задворки империи вижу, а про любовь что-то нет!
Там любовь сквозит в каждой строчке! нашелся бородатый, глядя на меня с улыбкой. В каждой точке и запятой!
Судя по отсутствию большинства оных, меня недолюбливают! заметила я, возвращая послание.
И тут дверь распахнулась, продудели трубы, едва не оглушив меня, а с улицы под радостные крики: «Император!» ввалилась целая делегация. Министры вытянулись в по стойке смирно, успев усадить меня на продавленную подушку трона.
Толпа разодетых придворных ввалилась в полупустой зал.
А почему с нашей стороны никого нет? поинтересовалась я. Где наши придворные?
Есть придворные! заметил бородатый. Так вот, придворные находятся там, где им полагаются. При дворе. Покойный король их всех казнил, подозревая в измене! Их прямо и закопали при дворе!
Я представила, как орет лысый и бородатый мужик, что не изменял, причем, не жене, а королю, но тот качает головой, мол, «Не верю!».
Его Величество, Император объединенных земель Сигизмунд Первый! торжественно выкрикнул какой-то молодой человек, пока всех прижало в поклонах и реверансах. Сначала на пороге появился вооруженный отряд, плотной кучкой двигаясь в нашу сторону. Я закусила губу, предвкушая незабываемую встречу, как вдруг телохранители расступились, и мне навстречу шагнул сгорбленный старик. Я почувствовала себя ослепительной женщиной, ибо старик стал щуриться в мою сторону. Мутный блин передает тебе привет! Мутный блинчик может помахать тебе ручкой.
Красавица, прошамкал роскошно одетый дедушка, трясясь передо мной. «Давайте разделимся! Мы на разведку, а ты Длинный, Седой и Третий останетесь прикрывать Лысину! Держитесь, ребята!», прозвучало пару десятилетий тому назад. Ко мне потянулась костлявая рука, унизанная перстнями. Ну, здравствуй, любовь моя!
Что-то мне подсказывало, что любовь сродни инфаркту. В данный момент статистика смертности от инфаркта среди людей до тридцати пяти, стала присматриваться ко мне.
Что-то мне подсказывало, что любовь сродни инфаркту. В данный момент статистика смертности от инфаркта среди людей до тридцати пяти, стала присматриваться ко мне.
Моя будущая супруга! снова прошамкал дед, глядя на первого министра, кашляя так, словно «будущая вдова». Ты просто ослепительна! Твои роскошные кудри свели меня с ума!
Это не кудри, это маразм. Я вспомнила портрет, понимая, что нужно было сразу уточнять дату. Причем не только год, но и век!