Давай попросим
Маленький ребенок от природы эгоцентрик. Вселенная вращается вокруг него, и он принимает это как данное, как само собой разумеющееся. Да, в определенном смысле так и есть: поначалу мать все двадцать четыре часа около него и для него. Но мир, а главное другие люди, другие дети, тоже существуют. У них своя жизнь и собственные заботы, которые к нему не имеют отношения. И малыш должен об этом узнать!
Первоначально моральные нормы общения со сверстниками доносятся простыми словами: «Мальчик тоже хочет играть», «Ему обидно», «Это ведерко другой девочки», «Мама не только твоя, но и братика тоже». Это пока только информация, передача сведений, обращение внимания. Ребенок постепенно знакомится со словами, и их смысл проясняется самой ситуацией.
Вот малышу 2,5 года, он играет в песочнице, тянется к чужой игрушке и ее выхватывает. Бывает, родителю хочется оправдаться: мал еще, не понимает. Но пора помочь ему понимать. «Это Петина машинка, говорит мама, чужое брать нельзя!» И предлагает выход из положения: «Давай Петю попросим! Скажи Пете: Можно мне поиграть в твою машинку?». Не факт, что Петя тут же согласится. Впрочем, это не столь важно, существенно, что ребенок получил маленький урок достойного обращения с чужими вещами и общения с другим маленьким человеком. Мама надеется, что мало-помалу сын его усвоит.
Спасибо ребенку
Взрослый тоже может говорить спасибо ребенку, это понятно. Здесь мы хотим отметить, что благодарить можно заранее, чтобы с помощью этого волшебного слова показать и свое уважение к ребенку и желание того, чтобы он пошел вам навстречу.
«Садись на стульчик, спасибо», «Давай положим куколку на место, спасибо» так, по рассказам одной мамы, разговаривали в детском садике с ее 2-летней дочкой. И к удивлению, девочка стала говорить дома: «Мама, я хочу есть, спасибо».
Что еще симпатичного в просьбе или предложении что-то сделать с окончанием «спасибо»? Определенно в такой фразе звучит вера в то, что ребенок это выполнит, и поэтому мы скорее получим его добровольное согласие. Конечно, поначалу он может не сразу откликнуться, и тогда мать снова повторит тем же тоном, с тем же «спасибо». Она не сомневается в том, что результат будет, хоть и не с первого раза, и продолжает спокойно и благожелательно говорить: «Давай так сделаем, спасибо!» При этом мама невольно улыбается: удачная внешняя форма влияет не только на ребенка, но и на обращающегося к нему взрослого.
Подведем итоги
Приучение ребенка с раннего возраста к вежливому и внимательному поведению по отношению к другому начало его нравственного развития.
Очень важно, чтобы такое обучение проходило в мягком доброжелательном тоне. Тогда малыш получает бесценный эмоциональный опыт, который в будущем станет основой его понимания и переживания истинной нравственности.
4. Детские непослушания
Дошкольное детство наполнено мелкими непослушаниями ребенка. За день их наберется немало: наелся конфет, хотя совсем нельзя сладкого; сказал неправду; не выполнил обещание; скрыл, нагрубил, не поделился Все это вызывает недовольство, раздражение родителя. Включается «воспитательский инстинкт», хочется его тут же исправить и научить. Доброжелательность, царившая в период младенчества, исчезает, в голосе появляются строгие ноты назидания и осуждения.
Что это значит для ребенка? Чувствует ли он, что родитель прав и его надо ругать?
Признаемся, далеко не всегда. Обратимся к случаям из жизни. Начнем с самых маленьких.
Непослушание Жаклин
Вернемся на время к труду Пиаже, где он описывает один яркий случай со своей маленькой дочкой Жаклин. С ребенком здесь не проводится никакого эксперимента, девочка просто живет в своем доме с родителями. Как внимательный наблюдатель, ученый подмечает интересные детали ее поведения, мимо которых прошли бы многие из нас. Ниже рассказ Пиаже.
Однажды вечером, когда Жаклин было 2 года 8 месяцев, я застал ее в кроватке, занятую тем, что она портила белье, вытаскивая одну за другой переплетенные нитки. Мама ей уже не раз говорила, что этого нельзя делать, что она делает большие дыры и их нельзя зачинить и т. д.
Тогда я сказал Жаклин: «O-о! Но мама будет огорчена!» Жаклин мне ответила со спокойствием и даже плохо скрытой улыбкой: «Да. Будут дыры. Их нельзя зачинить» и т. д. Я продолжал рассуждать, но она этого совершенно не приняла всерьез.
Не в силах скрыть улыбки она вдруг бросила мне: «Смейся!» с такой комической интонацией, что я принялся говорить о другом, чтобы не потерять самообладания. Жаклин, которая очень хорошо понимала возможности своего очарования, заявила мне тогда: «Мой милый папочка», и история на этом закончилась.
Это не препятствовало тому, что следующим утром в понедельник Жаклин проснулась очень взволнованная. Ее первые слова относятся к случившемуся накануне: она думает о белье, просит мать не огорчаться и т. д. Несмотря на первую реакцию очаровательного неуважения, мои рассуждения, таким образом, дошли до ее сознания и вызвали обычные последствия.
Вечером того же дня Жаклин вновь начинает вытаскивать нитки из белья (выделено нами. Ю. Г., А. Р.). Ее мать опять повторяет, что этого нельзя делать. Жаклин, кажется, внимательно слушает и ничего не отвечает. Мгновение спустя она зовет нас и начинает плакать, пока мы не приходим: она просто хочет вновь увидеть своих родителей и убедиться, что мы на нее не сердимся.