Встаньте в позиции. На счет «три» атакуете, предупредила ребят, отошла на десять метров и начала отсчет: Один Два Приставучая канарейка!
Группа тихонько прыснула, добровольцы немного расслабились, а я вновь посчитала. На этот раз правильно.
Три!
Парни ударили большими сгустками огня, а вот с пальцев девушки сорвалась молния. Огонь поглотила воздушным щитом, молнию подхватил маленький смерч и банально заземлил.
Еще раз! скомандовала я и начала отсчет: Один Два Три!
Первый парень и девушка, как и в первый раз, ударили сгустком пламени и молнией, но только посильнее, а вот третий доброволец, тот самый, кого вытолкали друзья, поступил немного хитрее. Он чуть отстал с атакой, рассчитывая, что я отвлекусь на отражение чужих ударов, и выпустил полосу огня прямо по полу.
Не мудрствуя лукаво, я просто взлетела. Говорят, что из воздуха соткана свобода человека. Та свобода, для которой нет никаких преград. Ведь воздух нельзя ограничить, нельзя поймать и придать ему форму. И зря болтают, потому что в пространстве возникла акула, сотканная из сотни маленьких ураганчиков. Существо отбило пущенную молнию хвостом, раззявило пасть и поймало брошенный студентами сгусток огня.
Развеяв полупрозрачную акулу, сплошь состоящую из завихрений, я опустилась на пол и оглянулась на группу.
А теперь я повторю свой вопрос. Какая стихия самая сильная?
А теперь я повторю свой вопрос. Какая стихия самая сильная?
Воздух? не слишком-то уверенно пролепетала сероглазая студентка.
Небеса, кого мне драконище подсунул в качестве студентов? Класс коррекции?
Стихия вашего воображения!
А-а-а понятливо протянула группа, но я по глазам видела, что никакое там не «а-а-а».
Подумать только, а я еще своими охламонами недовольна была. Вот соберутся всем составом, обязательно устрою коллективные посиделки. Ну, там, командный дух, я верю в вас, ребятки, и прочее бла-бла.
Мы рождаемся с разными способностями, это факт, пустилась я в объяснения. У кого-то предрасположенность к стихии воды, земли или воздуха
На этих словах ветерок шутливо пронесся вокруг недоумевающей тройки добровольцев, взлохматив волосы, дернув рубашки, взметнув юбку.
Вы считаете себя магами огня и используете его в своих атаках. Так поступает подавляющее большинство. Исключительно из психологических соображений. Я сделала паузу, обводя студентов взглядом. Они думают об огне. О том, как он горит, взрывается или расчерчивает грозовое небо. Они думают об огне, поэтому порождают огонь. А ведь среди процессов горения химических веществ бывают и исключения, когда вещество сгорает без пламени.
Я обернулась к рыжику, который пытался схитрить.
Попробуй не думать о себе как об огромном огнемете на ножках. Не создавай сгустки или огненные лучи. Попробуй подключить воображение и раздвинуть рамки.
Парень поднял руки и нахмурился.
Я все равно не понимаю, что должен сделать.
Жар. Не все горит, но практически все способно нагреваться, подсказала я. Попробуй выплеснуть в пространство не огонь, а жар.
На лбу рыжика залегли глубокие борозды, он пыхтел, сосредоточенно пялился в пространство, но пока все, что удалось подогреть, это его собственное тело, вспотевшее от усилий.
Воображение мягко повторила я. Могущественная сила, помогающая нам поверить в невозможное.
Девушка из числа добровольцев подняла руки. Она ничего не говорила, не призывала молний, но в зале стало ощутимо теплее. Девушка уронила руку, и ее лицо озарилось восторгом первооткрывателя. Рыжик проворчал что-то себе под нос и вновь встал в стойку. Второй парень к нему присоединился. Студенты, оставленные за щитами, начали перешептываться, и постепенно шепот перешел в настойчивые требования попробовать свои силы.
Я усмехнулась.
Эх, Кьяри, вроде бы умный дракон, а такие глупости порой совершаешь.
До конца пары мы тренировались выплескивать жар и перемещать его в пространстве. Загадка, но перемещения из стороны в сторону дались студентам куда проще, чем перемещение вперед-назад и совсем уж худо обстояло с вверх-вниз.
Потом я вспомнила, что цвет пламени тоже может быть разным. Например, огонь от костра или свечи, в котором присутствует значительная доля углекислого газа, горит оранжевым цветом, относительно чистый от углерода красным, самый чистый голубым. И вот тогда-то практикум заиграл красками.
Как говорится, век живи, век что-то новенькое узнавай!
А вы еще к нам придете? с надеждой во взгляде спросил рыжик, когда пара подошла к концу.
Посмотрим буркнула я.
Если разгневанный драконище не прибьет меня лапой или не раскатает в блин хвостом, то обязательно приду. В конце концов, педагог я или кто?
Но как бы я ни храбрилась, идти на кафедру Темных искусств во время перемены поостереглась. Кто знает, что может случиться. Посланный на разведку ветерок заглянул в аудиторию, где уже раскладывали конспекты студенты, покружил вокруг великанской фигуры Эрга Гая Кьяри, вырисовывающего какую-то замысловатую формулу на доске, и поспешил отчитаться передо мной.
С облегчением выдохнув, я толкнула дверь на кафедру и только теперь осознала, что не с той стороны беды ждала.