Я не помню. Думаешь, я вру?
Не знаю. Может, и врешь. Аносов криво усмехнулся. Понять бы еще, зачем.
Он замолчал, задумался, помешивая ложечкой в стакане. Чаинки кружились в коричневой жидкости, как черный снег. Это завораживало, как и стук ложечки по стеклу дзынь-дзынь дзынь-дзынь Что Аносов там себе решал не знаю. Почему-то мне было рядом с ним спокойно, хорошо. В парке тихо сезон закончился, закрыли аттракционы. Ноябрь. Теперь по дорожкам ходят только редкие парочки, в основном пожилые воздухом подышать, на хлопотливых белок поглядеть, покормить. Да мамочки с колясками, это неугомонное, невероятно активное племя. Они всегда и везде, и не стой на пути их дитяти сомнут, разорвут, затопчут коляской!
В тире еще тише. Из окна, закрытого толстенной решеткой, сочится неяркий ноябрьский свет. В углу стоит электрический масляный обогреватель наверное, отопление еще не дали.
Аносов перехватил мой взгляд, пожал плечами:
К сезону не подготовились, мерзавцы! Котельную вовремя не запустили. Вот разморозят систему, я на подлецов в прокуратуру заяву подам. Алкашня, сволочи! Моя б воля, я бы их просто к стенке! Без суда и следствия! Ненавижу ворье и алкашню! Сам-то не пьешь? внезапно переменил он тему.
Нет, не пью, сказал я, едва не ляпнув: «Теперь не пью». Да, выпивал иначе никак, слишком много на душе. Забыть хотелось. Только вот откуда я знаю, что ТЕПЕРЬ не пью, если не помню своего прошлого?
Так ты не ответил зачем тебе стрельба? В соревнованиях ты участвовать не собираешься, уверен. А тогда зачем жечь патроны?
Хочу. Тянет меня к стрельбе! Видимо, в прошлой жизни был или военным, или спортсменом-стрелком. Не могу без этого. А на соревнования знаешь, если это так уж нужно, я бы, может, и съездил. Почему бы и нет? Только тут ведь детско-юношеская стрелковая школа?
Не только. В тир приходят тренироваться и милиционеры. Со своим оружием, правда. И взрослые спортсмены у нас есть своя команда. И если ты захочешь участвовать в соревнованиях запросто можешь это сделать. Только вот стиль стрельбы у тебя хм не спортивный. Где учили? Ах да забываю. Ладно, писатель Михаил Карпов. Приноси паспорт, приму тебя в секцию. Постреляешь. Сегодня среда, давай так по средам и пятницам. В эти дни народа меньше. И вопросов меньше. Хотя по большому счету какая разница? Хм ну и спросят, и что? Принял я человека в секцию кому какое дело? Главное, чтобы документы были в порядке. А они в порядке?
Хочу. Тянет меня к стрельбе! Видимо, в прошлой жизни был или военным, или спортсменом-стрелком. Не могу без этого. А на соревнования знаешь, если это так уж нужно, я бы, может, и съездил. Почему бы и нет? Только тут ведь детско-юношеская стрелковая школа?
Не только. В тир приходят тренироваться и милиционеры. Со своим оружием, правда. И взрослые спортсмены у нас есть своя команда. И если ты захочешь участвовать в соревнованиях запросто можешь это сделать. Только вот стиль стрельбы у тебя хм не спортивный. Где учили? Ах да забываю. Ладно, писатель Михаил Карпов. Приноси паспорт, приму тебя в секцию. Постреляешь. Сегодня среда, давай так по средам и пятницам. В эти дни народа меньше. И вопросов меньше. Хотя по большому счету какая разница? Хм ну и спросят, и что? Принял я человека в секцию кому какое дело? Главное, чтобы документы были в порядке. А они в порядке?
В порядке. Паспорт выдали после дурдома.
А вот про дурдом больше никому не говори! Аносов вдруг хохотнул. Чревато! Скажут Аносов сумасшедшему оружие доверил. А оно мне надо? Нет, не убеждай я жизнь прожил долгую, людей чую. И своих людей чую. Ты такой же, как я, и, возможно, мы с тобой рядом воевали, даже виделись. И не сумасшедший ты. Кстати, принеси книжку с автографом! Я так-то фантастику люблю читать. Только сразу предупреждаю: если книжка говно, я тебе так и скажу. Не буду врать.
Так и скажи. Если правда, почему бы и ее не выслушать? Кстати, паспорт у меня с собой. Запишешь? И вот еще что мало я пострелял. А револьвер у тебя есть? Из револьвера тоже хочется.
Не револьвера нет. «Марголины», целевые пистолеты, винтовки обычные и целевые. Кстати, ты с ортопедической рукояткой стрелял? Ладно, ладно ты всё забыл! Давай паспорт.
Из тира я вышел через час, где-то около полудня. Настрелялся всласть. В ушах аж звенело. Звук от «марголина» не такой громкий, как от того же «макарова», но в закрытом помещении глушит только так.
На улице холодно. Мороза еще нет, ноябрь выдался теплый, но тучи, дождь накрапывает, ветер несет грязные мокрые листья. Ну почему всегда так грязно, так отвратительно в осеннем городе? Или это только в этом городе так гадко?
От парка до места назначения идти недалеко, но зачем топать по лужам и принимать за шиворот горсти дождевой воды? Если у тебя есть машина. Пусть даже и такая, как «Волга». Все равно в ней сухо, тепло и даже уютно. Движок урчит, сиденье греет задницу, «дворники» елозят по стеклу, пытаясь побороть ледяные капли. Скоро ударят морозы, точно. Перед морозами льет минимум неделю, а потом рраз! И земля как из бетона. Замерзла.
Спортзал, принадлежащий обществу «Динамо», располагался в старом здании с синей вывеской. Типичный спортзал, каких я помню не один и не два. Зал, покрытый плотным борцовским ковром, запах пота, дерева, железа. Знакомый до боли запах юности в таких залах я провел много, очень много времени. Я ведь рукопашник, начинал с дзюдо, потом перешел собственно на рукопашный бой, спецсистему это уже в армии. Ну и потом продолжил занимался при первой возможности. Если не воевал. Когда ты на войне, тебе не до упражнений. Доползти бы до раскладушки, влезть в спальный мешок (если холодно) и забыться тяжелым сном. И спать как можно больше в запас, потому что может случиться так, что потом поспать не скоро удастся.