Существо задвигало челюстью, выговаривая слова, — полутявканье, полуречь.
— Погоди! — со странным акцентом произнесло оно на низком дроуском. — Друг.
Рилд заколебался, но меч держал наготове.
— Ты можешь говорить? — спросил Мастер Оружия.
Существо с готовностью кивнуло, потом закрыло глаза, и по всему его телу пробежала дрожь. Среди меха появились проплешины, они росли, обнажая бледную кожу, морда зверя начала уменьшаться и сделалась плоской. Четыре лапы тоже начали меняться, похрустывая суставами, и превратились в руки и ноги.
Когда превращение закончилось, на месте зверя стоял обнаженный подросток-человек. Будь он дроу, Рилд предположил бы, что ему около двадцати, но люди взрослеют быстрее. Мальчишке, пожалуй, было не больше двенадцати. У него были черные спутанные волосы, руки и ноги грязные, как у любого уличного мальчишки из Вонючего квартала.
— Что ты такое? — спросил Рилд.
Мальчик произнес слово, которого Рилд не знал, на одном из языков Верхнего Мира. Видя, что Рилд не понимает, он перешел на низкий дроуский.
— Помесь волка и человека, — ответил он. — Я превращаюсь то в одного, то в другого.
— Волка?
— Это такой зверь, с пушистым мехом и на четырех лапах, — пояснил мальчик.
Мастер Оружия кивнул.
— А где другой человековолк? — поинтересовался Рилд. — Тот, который серый.
Он настороженно оглядел избушку и лес вокруг, ругая себя за то, что позволил себе на миг ослабить бдительность.
— Здесь больше никого нет, кроме меня.
— Лгун! — рявкнул Рилд. Он шагнул вперед, грозя мальчишке мечом. — Этот, большой, один из твоих родителей? Ты поэтому пытаешься защитить его?
— У меня нет родителей. Их убили во время охоты в тот год, когда я родился, — объяснил мальчик. Он не просто держался твердо, он зло уставился на Рилда с удивительной для обычного мальчишки отвагой. — Их убили твои сородичи.
Рилд обдумал это и спросил:
— Ты поэтому научился говорить на дроуском? Ты был рабом?
— Мой дедушка был, но он сумел вырваться.
— Серый волк? — догадался Рилд. — Так это твой дед? Где он?
— Его здесь нет, — ответил мальчик, бросая взгляд на лес, однако слишком уж нарочито.
Этот взгляд сказал Рилду то, что он хотел узнать. Ложь была шита белыми нитками.
Мастер Оружия подался вперед и ухватил мальчишку за волосы.
— Понятно, — бросил Рилд. — Пошли, поговорим с ним.
Он полупотащил, полуповел парня к хижине. Остановившись у самой двери, Рилд приставил меч к груди извивающегося мальчишки.
— Если хочешь, чтобы он остался в живых, выходи! — крикнул он. — Расскажешь мне кое-что, и я сохраню жизнь и ему, и тебе.
Из лачуги никто не ответил, если не считать тихого стона. Услышав его, малец забился в руке Рилда, отчаянно пытаясь вырваться. Рилд швырнул его наземь и наступил ногой на грудь. Он поднял меч, слишком взбешенный, чтобы и дальше думать о какой-то информации.
— Остановись! — выдохнул мужской голос. — Я скажу тебе… все, что ты хочешь… знать.
Рилд увидел мужчину с седыми волосами и бородой по грудь, с накинутым на плечи грязным одеялом, привалившегося к дверному косяку. Вид у него был измученный. На правой икре у него был огромный кровоподтек, нога посинела и распухла вдвое против обычного. Ступня представляла собой сплошное кровавое месиво, словно ее сначала утыкали шипами, а потом вырвали их с мясом.
Мальчишка завопил деду что-то на непонятном Рилду языке, но по его жестикуляции было ясно, что он велит старику бежать.
Седовласый мужчина — на вид ему было несколько столетий, а на самом деле, пожалуй, меньше пятидесяти лет — взглянул на свою изувеченную ногу.
— Бежать? — повторил он слова мальчика — по-дроуски, явно для Рилда. — Куда мне? — Потом встретился взглядом с Рилдом и спросил: — Что ты хочешь… узнать?
— Жрицы Эйлистри, — ответил Рилд.