Чернобородый йотун и его сверкающий меч исчезли, и Ивар обнаружил, что лежит навзничь, моргающими глазами тупо уставясь в серо-желтое небо.
— Вставай, Ивар! — велел Регин. — Скорей! Некогда отдыхать! Один из этих волшебников был Бьярн, сын Ульфгрима, большой мастер иллюзий и обманов, и, насколько я его знаю, худшее еще впереди.
— Да пошли они все! — самодовольно отозвался Флоси. — Мы со всеми справимся, верно, Скапти? Тридцать или триста — какая разница?
Побежденные Йотуны, рассыпавшись по двое-трое, ковыляли назад, к своим позициям. Нескольких раненых пришлось нести, но убитых как будто не было. Этот позор, казалось, усмирил даже самых отчаянных вояк. Никто больше не призывал йотунов в бой, а Тор сын Ульфгрима и его родичи хранили угрюмое молчание.
Наконец появилась четвертая волна атакующих. На сей раз это были трое длиннобородых йотунов, которые неспешно шли через долину к укреплениям беглецов. Они остановились на приличном расстоянии, и один из них приветственно поднял руку.
— Покажись нам, колдун! — крикнул он. — Мы не знаем, кто ты, но сила твоя похвальна. Отчего бы нам не уладить этот вопрос разумно, чем осыпать друг друга молниями и заклятиями?
— Разумная и искренняя речь, — отвечал Регин, предусмотрительно не высовываясь из-за камней под стрелы лучников. — Судя по этой речи, вы поняли, что, если будете и дальше задерживать нас, вам не избежать многих несчастий. Никто и ничто не помешает нам пройти через эту долину и спуститься вниз, на равнины. Советую вам посторониться, иначе смерть вам!
Другой волшебник выступил вперед, и Ивар сразу признал долговязую костлявую фигуру Бьярна из Ульфгримова подворья.
— Терпение наше иссякает, — проговорил Бьярн своим скрипучим голосом. — Ты не хочешь показаться нам, как сделал бы это всякий заслуживающий доверия маг, зато так плюешься оскорблениями и угрозами, точно тебя вскормили серой. Хотел бы я узнать, какого рода ты маг, кроме того, что выступаешь против законов Йотунсгарда. Мы уже видели кой-какие твои штучки, но они нас не слишком впечатлили. Может, ты скорей мошенник, чем маг? Я вызываю тебя доказать, что ты способен на большее, чем прикончить старую клячу и разогнать шайку трусов. Ну-ка, порази меня молнией! Убей меня сейчас же, если сможешь, — я тебе дозволяю! — Он протянул вперед руки, показывая, что не станет ни сражаться, ни даже защищать себя.
— Убей, убей его! — взволнованно воскликнул Флоси. — Тебе повезло!
Регин выступил из-за камня, сжимая в руке посох.
— Регин, — одернул было его Ивар, — ты же не выстоишь против всех троих! Убьешь одного, а два других прикончат тебя! Не глупи, Регин!
Маг словно не слышал его. Он оперся на посох, и несколько минут Регин и его противники изучающе разглядывали друг друга.
— Не стоит устраивать такое представление, Бьярн, сын Ульфгрима, — сказал наконец Регин. — Надо быть совершенным ничтожеством, чтобы поднять руку на такого шута, как ты. Насколько мне известно, этот скиплинг, альвы и нанятый ими маг уже были в твоих руках, и ты упустил их. Надеюсь, что ты до конца своих дней не простишь себе такой промашки.
Бьярн схватился за посох:
— Кто ты такой? С виду ты черный гном. Разве не предательство — служить убийцам сына Свартара?
— Я чародей, а мы живем по собственным законам, и нам нет дела ни до Свартара, ни до кого иного, пока он первым не заденет меня. — Регин говорил, прикрывая лицо капюшоном.
— Чародей? — Еще один волшебник шагнул вперед. — Что же ты предаешь Йотунсгард, где всегда почитали чародеев и черную магию? Веками ждали мы того, кто раскроет тайны меча Элидагрима и приведет нас к тому, чтобы править всем Скарпсеем, а ты предпочел позволить, чтобы низкорожденный скиплинг захватил в свои руки мощь, которая по праву принадлежит йотунам! Мы бы сделали тебя королем.