Глава 2
Гильдия золотых драконов
Спустя годы
Ларисинья мчалась по полям, радуясь великолепным ощущениям. Она была счастлива, как никогда. Вертара, ее любимая лошадка, неподражаемая и быстрая, всегда радовала свою хозяйку быстрой поездкой, давая возможность хоть на немного быть счастливой и свободной.
Уже подъезжая к замку с задней стороны, где находились старая конюшня и ее башня, она нахмурилась. Наследница была уверена, что Олирона уже успела нажаловаться отцу на отказ провести весь выходной день на коленях в церкви, воздавая мольбы богам.
Девочка не понимала ярой фанатичности гувернантки, считающей это нормой, и восстала против ее мнения. Лари верила всей душой Туранам, уважая и почитая сердцем, но подчиняться злобной женщине, только и желающей придумать для нее эдакое наказание, чтобы удовлетворить свою ненависть, не считала нужным.
Приближаясь совсем близко, наездница увидела повелителя золотых драконов, стоящего около деревянного забора, у ворот в заброшенную конюшню. Тяжело выдохнула, представляя, как отец зол, но другим она его и не видела.
Тарентор с яростью смотрел на приближающуюся дочь, сжимая ладони в кулаки. Его зверь лютовал, гневаясь, что у него растет на редкость упрямая, взбалмошная дочь вместо покорной девы, воспитанной в уединении.
К пятнадцати годам девочка была невероятно красивой и настолько же невыносимой. Ее покорность только название, а мимика, жесты, взгляд выражали полное пренебрежение к нему, великому властелину! И сейчас наступило время наказать непокорную дочь, что он обязательно сделает.
Ей необходимо повиноваться ворчливой гувернантке, и тем более ему, а это значит заниматься и быть послушной во всем. Всему приходит предел, и сейчас он собирался провести первый и последний урок послушания, чтобы буйная девчонка никогда в жизни не вздумала идти наперекор или настаивать на своем глупом мнении.
Как только всадница приблизилась к властелину, лошадь встала на дыбы, чувствуя опасность, исходящую от мужчины. Видя безумный гнев отца, Ларисинья прислонилась к шее животного и попыталась его успокоить.
Как только ей это удалось, случилось страшное. Перед ними вырос огромный золотой дракон с белыми длинными наростами на спине, рычащий и направляющий огонь в сторону лошади, желая запугать.
Животное обезумело и скинуло хозяйку, пытаясь уйти от опасности. Дракон зарычал и кинулся следом, откидывая жертву в сторону и тут же нападая.
Крик невыносимого отчаянья и леденящего страха раздался в воздухе. Ларисинья не могла себя остановить, видя с какой яростью дракон ее отца рвет Вертару, обжигая огнем.
Сил не было даже идти, ноги превратились в ватное полотно, и девушка с ужасом в глазах рухнула на землю. Запах горелой кожи рвал легкие, и Ларисинья задыхалась, хрипя от отчаянья, истерично умоляя дракона остановиться.
Ползла к другу, надеясь на чудо, но сознание понимало, что это невозможно. Осознание утраты окончательно переломило что-то в юношеской душе, призывая внутреннюю силу, формирующуюся в мощный неуправляемый вихрь. Впервые ее драконица проснулась и рвалась наружу, желая отомстить, нанести вред, вступить в бой. А ведь зверь должен был проснуться только к совершеннолетию.
Наследница подняла голову вверх, открывая темно-синие, почти черные глаза, и тут же встретилась с презрительным взглядом Тарентора, выражающим превосходство и удовлетворение. Мужчина сделал шаг к ней и довольно процедил:
Больше никакого сопротивления, будешь выполнять только то, что я скажу. Ты никто без меня и, если будешь хорошо себя вести, тогда, может быть, я позволю завести тебе еще одну живую игрушку. А сейчас получай наказание, и надеюсь
Рычание зверя, громкое, пронзительное раздалось из груди девушки, а когти на руках с яростью сжали землю. Лари страшно завыла, не пряча боли, выплевывая сожаление, горечь и любовь к потерянному другу. Ее трясло, но она не обращала внимания. Она хотела к Вертаре помочь прикоснуться сделать хоть что-то
Земля задрожала, и владыка золотых драконов непонимающе посмотрел по сторонам, видя дикую панику и изумление в глазах стражи, стоящей неподалеку. Непонятное предвкушение во взгляде гувернантки, прячущейся за забором, окончательно поставило его в тупик.
Слова тихие непонятные послышались со всех сторон, и земля стала трескаться, поднимаясь вверх. Мужчина хотел превратиться в дракона, но не смог. Могучая сила тянула вниз, и черная бездна накрыла его с головой, не давая дышать. Последнее, что он видел, это спину убегающей Олироны.
Ларисинья ничего не замечала, кроме заживо сожженной лошади, разорванной в области груди и по бокам. Не понимая как, она доползла до Вертары и, глотая слезы, что-то хрипло зашептала.
Девушка отключилась от всего, воспринимая эмоциями безумную боль и осознавая невыносимую утрату. Судорожный всхлип вырвался из горла: наследница золотых драконов вновь умоляла животное проснуться, призывая силу, чтобы помочь и оживить. Усилия были напрасны, но сознание отторгало действительность. Поток магии только восстанавливал шкуру, но не оживлял животное.
Вновь и вновь Ларисинья пыталась помочь, но ничего не выходило.