Ты что, идиот, творишь?!
Гладыш вдруг улыбнулся. Неровные гнилые зубы в кровавом оскале.
Все нормально, командир. Допрашиваю пленных ублюдков.
Иван приблизил лицо к роже Гладыша.
Раз-дав-лю, произнес Иван раздельно.
Встряхнул диггера, ударил затылком об стену. Гладыш продолжал улыбаться.
Команди-ир. Что ты, команди-ир.
Ах, так!
Иван выдернул у Гладыша Макаров из-за пояса, взвел курок. Прижал ствол ко лбу диггера. Нажал с силой так, что вокруг ствола кожа побелела.
Так понятнее? спросил Иван. Ты у меня под расстрел пойдешь, понял?!
Понял. Гладыш усмехнулся, глядя на Ивана. Чего ж тут не понять, командир? Пришлым ты был, пришлым и остался. Что тебе наш дизель, верно? Тебе и так хорошо.
Иван отвел руку с «макаром», ударил наискось, в висок. Гладыш замолчал и сполз по стене.
Что встал? Иван повернулся к часовому. Бери всех пленных и веди за блокпост. Там отпустить. Понял?! И чтобы ни единый волос Лично проверю. Понял?
Понял, кивнул тот. Испуг в его глазах был размером с Исаакий.
На платформе закричали женским голосом. И затем знакомый рев Шакилова.
«Да что ж сегодня такое!»
Солоха, за мной, скомандовал Иван.
Взорванному воздуху нечем дышать.
Кто-то задыхается.
А кто-то нет.
Воздух, ты уже не тот
Остановите своих людей, предупредил Иван. Он расслабил руки и слегка ссутулился. Справа от него стоял Солоха, слева Шакил. Хорошо хоть, мимоходом подумал Иван, что Кузнецова с собой не взяли. Будет основательная разборка.
А ты кто такой? спросил адмиралтейский. На плече у него была нашивка с серым кулаком в круге. Иван прищурился.
Диггер.
А по рогам хочешь, диггер?
Попробуй.
Адмиралец оскалился. Его подчиненные, переключив все внимание на Ивана, оставили девушку в покое. Та отползла и остановилась, глядя на происходящее.
Заторможенная какая-то.
Руки держи на виду, сказал Иван адмиралтейцу. Или я тебя прямо здесь урою, чтобы всем было понятно. Не слышу? Понятно?!
Адмиралтейские загудели. Недовольны. Добыча из рук уплывает.
Расклад только не очень хороший. Их всего трое, а адмиральцев пятеро, но терпеть мародеров и насильников к черту такое терпение! Адмиралец улыбнулся он тоже оценил расстановку сил.
Трое против пяти. Иван вздохнул. «Что ж Где наша не пропадала».
Адмиралтейские в мгновение ока подняли оружие. Иван оглядел их и хмыкнул.
Что ты на это скажешь, козел? спросил главный.
Мои любимые конфеты, сказал Иван, разглядывая морду адмиральца, одутловатую, с толстой бородавкой на щеке. Слышишь? Бато-ончики.
Че?
Иван ударил. Бородавчатый вздрогнул и начал оседать. Глаза закатились. Прикрывшись его телом, как щитом, Иван выдернул автомат у бородавчатого из рук и перевел на автоматический огонь. Отпустил тело и наставил оружие на адмиральцев.
Пауза.
Семь стволов направлены друг на друга.
Адмиральцы заорали. В ответ заорали невские. Атмосфера накалилась до такой степени, что один выстрел и все будет залито кровью
Иван такое уже видел.
Спокойно! закричал он и поднял «калаш» стволом в потолок. Все, все, все! Спокойно! Всем убрать оружие!
Еще секунда и, кажется, случится непоправимое. Девушка, из-за которой разгорелся весь сыр-бор, сидела с безучастным лицом. Словно это не ее тут собирались насиловать. И не ее же спасали.
Тишина! приказал Иван.
Ты вообще кто такой? спросил один из адмиральцев худой, с залысинами. Другой придвинулся к нему, зашептал на ухо.
Че, серьезно, Меркулов? Худой выпрямился. Все, пацаны, без обид. Разойдемся при своих.
Другой наклонился и что-то сказал. Иван не расслышал, что, но лицо худого вдруг снова начало меняться.
Который тут из вас Сазонов? спросил он.
А все так хорошо начиналось, с тоской подумал Иван.
Я за него, сказал Шакилов. Без передних зубов прозвучало как «я ша за нефо».
Ты Сазонов? уточнил худой. Точно? Мне говорили, он не такой толстый.
Фше мушики, сказал Шакил. Не поверите. Теперь я обиделша по-наштоящему
Дальше Иван не запомнил ничего. Только мелькание рук и ног, тени, звуки ударов, хрипы. Пульсирующая боль в ребрах. Каждый удар, который Иван наносил, отдавался там. Наконец все закончилось. Адмиральцы, кто еще мог стоять на ногах, отступили, унося раненых.
Иван с трудом встал, потрогал языком разбитую верхнюю губу. Зубы на месте, и ладно. Можно сказать, легко отделались. Шакилов убойная боевая машина, а адмиральцы все-таки слабаки.
Иван с трудом встал, потрогал языком разбитую верхнюю губу. Зубы на месте, и ладно. Можно сказать, легко отделались. Шакилов убойная боевая машина, а адмиральцы все-таки слабаки.
Выстрел.
Сашка вдруг замер и без сил опустился на пол. Лицо белое, как простыня.
Шакил, ты
Иван поднял руку, ладонь красная. Как же так?
Ерунда, сказал Сашка. Отлежусь. Только спать чего-то охота
Иван поднял голову, оглядел платформу. Бородавчатый сбежал. Девушка исчезла.
Солоха, тащи доктора! закричал Иван. Быстрее!
Он нашел генерала в крошечной комнатке в торце Восстания, превращенной во временный командный пункт. Сломанный пополам за что его так? стол сдвинут в угол, на кривой столешнице свалены бумаги. В углу единственный деревянный стул. На стене схема метро с воткнутыми цветными булавками. Иван прищурился. Нижняя часть зеленой ветки, начиная с «Площади Александра Невского» до Обухово отмечена зелеными булавками. Это Веган. Рыбацкое черная булавка. Понятно, эта станция на поверхности, там жизни нет. Вернее, есть, но «другая экосистема».