Вы потеряли ребенка, сказал Аластор. И, видимо, не вы одни. Как тяжело на сердце от этого. Как больно. Но ты не должен уходить вместе с теми, кто умер.
Ты же дьявол, прошептал мужчина, его лицо исказилось. Что ты знаешь о боли?
Я многим помог пережить этот ужас.
А можешь ли ты вернуть тех, кого забрала у меня дикая пустыня? Можешь ли сделать так, чтобы они не отправились со мной за море?
Ага. Теперь Аластор понял, почему скорбь этого человека так сильна, почему она похожа на отчаяние королей и генералов, которых он встречал прежде. Боль переплеталась с ответственностью за других. С чувством вины.
Я не могу вернуть мертвых, ответил Аластор. Да и ты вряд ли захочешь их потревожить.
Аластор вдруг понял, что на нем все еще плащ этого человека и выскользнул из-под него. Его тут же укусил холод. Дыхание превращалось в пар. Одной лапой Аластор прикрыл дыру в плаще, другой включил фонарик. Сгусток магии вырвался из него, и на глазах удивленного человека дыра исчезла.
Колдовство! выдохнул он.
Аластор помотал головой.
Возможность! Я могу исправлять. Исполняю желания и дарю удачу. То, чего больше всего жаждет твоя душа, находится здесь, стоит только протянуть руку. Забудь о добре и зле, и увидишь подарок судьбы у своих ног. Взять его или нет только твой выбор. Как твое имя?
Онор[2], ответил мужчина, Онор Реддинг.
Аластору удалось сдержать отвращение. Какое омерзительное имя! Может ли быть что-то хуже? Да уж, люди полны самоиронии разве в их мире есть место чести?
Это деловое соглашение? слабым голосом спросил Онор.
Аластор тут же продолжил:
Да, деловое. Я всего лишь оказываю услуги в обмен на то, что имеет некоторую ценность для меня.
Онор помотал головой, стряхивая снег с полей шляпы.
У меня нет ничего ценного.
У тебя есть жизнь, не так ли? спросил Аластор.
Онор удивился.
Мне нужна не твоя земная жизнь, продолжил Аластор. А всего лишь обещание стать слугой в моем королевстве, когда твоя жизнь в этом мире подойдет к концу. Дело житейское, ничего особенного.
Онор прикрыл глаза, как будто что-то обдумывал.
И как как долго продлится эта служба?
Пока я не решу, что хватит, ответил Аластор.
То есть, никогда. Но в этом-то и прелесть игры со смертными. Они не умеют задавать правильные вопросы и предвидеть все последствия своих решений.
Ну меня предупреждали о подобных сделках. Говорили, что это проявления зла, сухо сказал Онор. Но в его голодных глазах вспыхнуло желание жить, подогреваемое необходимостью заботиться о тех, кто последовал за ним в этот чужой и враждебный край.
Ну меня предупреждали о подобных сделках. Говорили, что это проявления зла, сухо сказал Онор. Но в его голодных глазах вспыхнуло желание жить, подогреваемое необходимостью заботиться о тех, кто последовал за ним в этот чужой и враждебный край.
Аластор усмехнулся про себя. Знакомое возражение. Он прекрасно знал, что на это ответить.
Разве может быть что-то злое в выборе, сделанном с чистым сердцем и лучшими намерениями? спросил Аластор. Ты позволишь страданиям продолжаться, когда у тебя появилась возможность прекратить их? Ты можешь избежать всех этих бессмысленных смертей.
Человек посмотрел на свежую могилу, расчистил укрывший ее снег.
Онор Реддинг, сказал Аластор, кто похоронит тебя, когда все, кого ты знал и любил, будут мертвы?
Дыхание мужчины сбилось.
Ты можешь сделать так, чтобы никто в этом городе больше не умирал от болезней? спросил он.
Смертный глупец! Будь на его месте кто похуже, он бы догадался попросить что-то более существенное. Мог бы договориться, чтобы все в этом поселке жили до глубокой старости. Потребовалось бы больше магии, зато и Аластор смог бы попросить больше.
Конечно, ответил Аластор. Демоны-душегубы, к которым относился и он, занимались заклятиями, оставляя заклинания и чары для ведьм. Подогнать их под конкретный запрос несложно. Он наложил бы на город заклятие, которое не пропустит внутрь ни одной болезни и защитит от любой инфекции.
Тихо падал снег. Стемнело, наступила ночь.
Ну как, договорились? спросил Аластор.
Онор глубоко вздохнул:
Что я должен сделать?
Глава 1
Сделка с демоном
Поверхность зеркала задрожала, выпустив облачко теплого кисловатого воздуха. Вода из системы пожаротушения заливала последние свечи, которые Нелл и ее отец, Генри Белгрейв, зажгли для своего заклинания. Передо мной был мрак, похожий на жидкое стекло. Я шагнул вперед. Мое лицо в отражении исказилось, стало похоже на оскалившуюся маску. Видели бы меня сейчас мои родные. «Бедный малыш Проспер, говорили мои тетушки. Даже тени своей боится». Они бы ни за что не поверили, что я смогу отправиться навстречу ужасам, скрывающимся в тени, чтобы спасти Пруденс[3], мою сестру. Они меня совсем не знали. Я совершал ошибки, мог наделать глупостей, но сейчас я точно не собирался быть беспомощной жертвой.
Я чувствовал злость. На себя. На свою семью. На Нелл. На Аластора. На демонов, которые не могли оставить мир людей в покое. Так, стоп. В замешательстве я сделал шаг назад и спросил Аластора:
А теперь что?
«Сделка. Нужно договориться об условиях».
Серьезно? Сейчас? Мы же от них отстанем!