Первое! Эта девушка не ваша собственность! Все права на что-либо вы потеряли, проиграв свою битву. Жизнь этой девушки и ваши тоже принадлежат нашему князю. И вы не вправе решать ее судьбу. Второе вытекает из первого я убью столько таких, как вот эти, и он брезгливо ткнул носком берца ближайший труп, сколько их нарушит первое правило. Я понятно объяснил? Никого еще не нужно убеждать вот этим?
Чибис крутанул в руке АПС.
Слушатели после перевода толмача энергично закивали. Они уже видели в действии странное оружие их новых господ. И результат лежал перед ними.
Свободны!
И уже обращаясь к своим, продолжил:
Парни! Трупы в реку, и у морячков попросите брандспойт, что ли, кровь смыть.
После этого Чибис пошел в рубку нужно было доложиться о происшедшем капитану и по связи своему непосредственному начальству. Минут через двадцать он освободился и зашел в каюту, отданную под медпункт. Девушки там уже не было. Женщина-медик что-то писала и, подняв голову на шум открываемой двери, проговорила:
А, головорез! Проходи.
Чего сразу-то головорез?
Ну, а кто? Вы ж точно такие же, как и те, которых ты застрелил. Просто те простодушные что думают и говорят, то и делают, а вы цивилизованные говорите одно, а делаете то же самое.
Ну
Да я все понимаю. Сейчас время такое. Не вы такие. Главное не привыкнуть к тому, что мы все, пришедшие сюда, всесильны. Иначе закончится для нас все плохо. Жизнь нас накажет.
Да я, честно говоря, действовал на инстинктах. Хотя даже сейчас уверен, что поступил правильно. Лучше застрелить трех подонков, чем поселить в душах сотен людей надежду на нашу слабость и сомнения в нашей силе. Это мы, как вы выразились, цивилизованные люди, назвали бы пониманием и состраданием к их трудной судьбе. А они просто посчитали бы это нашей слабостью. И тогда тремя трупами дело бы не ограничилось. И еще достать меня или кого-то из моих бойцов им было бы очень трудно, а вот на вас и на экипаже они могли отыграться. В общем, капитан меня поддержал, ротный тоже. Думаю, и Никодимов к расстрелу не приговорит.
Свободны!
И уже обращаясь к своим, продолжил:
Парни! Трупы в реку, и у морячков попросите брандспойт, что ли, кровь смыть.
После этого Чибис пошел в рубку нужно было доложиться о происшедшем капитану и по связи своему непосредственному начальству. Минут через двадцать он освободился и зашел в каюту, отданную под медпункт. Девушки там уже не было. Женщина-медик что-то писала и, подняв голову на шум открываемой двери, проговорила:
А, головорез! Проходи.
Чего сразу-то головорез?
Ну, а кто? Вы ж точно такие же, как и те, которых ты застрелил. Просто те простодушные что думают и говорят, то и делают, а вы цивилизованные говорите одно, а делаете то же самое.
Ну
Да я все понимаю. Сейчас время такое. Не вы такие. Главное не привыкнуть к тому, что мы все, пришедшие сюда, всесильны. Иначе закончится для нас все плохо. Жизнь нас накажет.
Да я, честно говоря, действовал на инстинктах. Хотя даже сейчас уверен, что поступил правильно. Лучше застрелить трех подонков, чем поселить в душах сотен людей надежду на нашу слабость и сомнения в нашей силе. Это мы, как вы выразились, цивилизованные люди, назвали бы пониманием и состраданием к их трудной судьбе. А они просто посчитали бы это нашей слабостью. И тогда тремя трупами дело бы не ограничилось. И еще достать меня или кого-то из моих бойцов им было бы очень трудно, а вот на вас и на экипаже они могли отыграться. В общем, капитан меня поддержал, ротный тоже. Думаю, и Никодимов к расстрелу не приговорит.
Все так! Но для меня как женщины это все тяжело принять. Наверно, еще не перестроилась.
Наверное. Как
Да нормально с твоей девушкой. Ничего они не успели. Так! Синяки, ссадины. А психологически люди этой эпохи крайне крепки. Куда нам до них! Не убили значит, жизнь продолжается. И все-таки учти ей всего шестнадцать лет. Понимаю, что здесь взрослыми становятся сразу после первых месячных, тем не менее для нас и особенно для тебя она еще ребенок.
Она не моя девушка.
Ну-ну! Это ты так думаешь. А я видела, как она на тебя смотрела, когда ее уводила. Мне год назад было семьдесят пять! Я жизнь повидала! Так что как тебя?
Витя. Виктор!
Так вот, Витя, она свой выбор сделала. А мы в ответе за тех, кого приручили слышал эту мысль?
Слышал.
Так вот и неси свой крест. А обидишь девочку я тебя больше не знаю.
Да я
Все, иди! Мне еще писать и писать.
Спасибо!
Не за что. Приходи еще. Только постарайся оружием пореже пользоваться.
Чибисов вышел из каюты и огляделся. Девочка, уже переодетая в другой костюм, стояла немного в стороне. Критически оглядев ее, Чибисов двинулся в расположение. Расположением группы был участок верхней палубы перед входом в капитанскую рубку. Поэтому круглосуточный дежурный по расположению заодно охранял и капитана или его помощника, управлявших пароходом.
Двигаясь по проходу среди десятков людей, обратил внимание, что женщины с разной степенью зависти смотрят куда-то за него. Обернулся и увидел, что девушка идет за ним, отставая шага на три. Она встретилась с ним взглядом и тут же опустила глаза. Чибис хмыкнул и продолжил путь. Далее день прошел как обычно. Единственное девушка как привязанная ходила за ним, не подходя к нему слишком близко и не докучая. К вечеру он даже привык к этому и перестал обращать внимание. Отбился уже в темноте, привычно сложив обмундирование в ногах матраса рядом с берцами. Накрылся одеялом и сверху раскрытым спальным мешком. Ночи все же были еще прохладные, и если бывшие рабы засыпали, тесно прижимаясь друг к другу и накрываясь сразу несколькими одеялами, то бойцы кроме обычных матрасов, постеленных на палубу, использовали пенки и спальные мешки поверх одеяла. Проснулся среди ночи от смутного беспокойства. Не понимая, в чем дело, огляделся. Неожиданно его взгляд зацепился за нечто, лежащее рядом с его постелью. Пощупал рукой человек! Подорвался, сунул пальцы на сонную артерию живой, но сильно, до дрожи, замерз. Вытащил дежурный фонарик и осветил человека, уже догадываясь, кто это. Так и есть! Все та же лысая и ушастая голова. Светанул на сидящего в кресле дежурившего Жору. Тот в ответ развел руками. Чибис негромко чертыхнулся и подгреб легкое тельце девушки к себе на матрас, накрывая ее одеялом. Она сразу же очень удобно расположилась, прижавшись к нему спиной и поджав ноги, так что его подбородок уткнулся в щетину отрастающих волос на ее голове. Виктор инстинктивно вдохнул запах. От нее пахло хозяйственным мылом и непередаваемым ароматом женского тела. В ту же секунду его рука автоматически обняла ее и наткнулась на упругую грудь.