Николай сохранял невозмутимость королевский гнев давно утих.
Успокойтесь, святой отец. Я не намерен допустить признания Дарклинга святым, но если с этим пареньком можно подружиться, то надо это сделать, а заодно я постараюсь вытянуть из него все, что он знает.
Моим последователям это придется не по нраву, с притворным сожалением произнес Апрат. Разумеется, я-то понимаю важность дипломатии, но у них могут возникнуть опасения по поводу духовного развращения государя.
Да, это стало бы большой трагедией. Пожалуй, я знаю способ рассеять их страхи и вознаградить вас за этот тяжелый день.
Святые не нуждаются в золоте, напыжился Апрат.
Николай изобразил праведное негодование:
Что вы, ничего материального!
Что ж, Апрат притворился, будто сосредоточенно думает. Ульевску и Раевости нужны новые церкви. Люди должны знать, что король разделяет их веру. С другой стороны, подобный жест укрепит и их веру в своего правителя.
После долгой паузы Николай вздернул подбородок.
Будут вам ваши церкви.
Не мои, ваше величество. Церкви принадлежат святым.
В таком случае сообщите святым мое решение.
Разве королю пристало расшаркиваться перед простолюдином? спросила Зоя, едва они отъехали. Она обещала, что в присутствии священника будет держать язык за зубами, и сдержала обещание, но внутри у нее все кипело. Ты сам помогаешь Апрату создать шпионскую сеть. Ты делаешь его сильнее.
Не думала поменять свое мнение и перестать считать меня дураком? Поверь, Зоя, тебе понравится.
То же самое Тамара говорила про абсент.
И что?
Все так же напоминает сахар, пропитанный керосином.
Обернувшись, Зоя увидела Апрата, который смотрел им вслед, стоя у городских ворот. Глаза у него были темные и бездонные. Николай может шутить сколько угодно, но каждая новая уступка священнику это очередной промах. Старый король, Дарклинг, Алина Старкова все они с ним торговались и все заплатили кровью.
Остаток дня Зоя провела, наблюдая за подготовкой нового отряда шквальных и рассылая приказы на сторожевые заставы вдоль южной границы. Она надеялась, что силы гришей сумеют отразить вероятную атаку шуханцев.
Ужинала Зоя в зале с золотым куполом, в компании Жени и Давида. Вполуха слушая про Женины планы по размещению иностранных гостей, она листала отчет Давида о его совместной работе с Кювеем Юл-Бо. Юный инферн сидел за столом в окружении прочей гришийской молодежи. Именно его покойный отец создал парем, и Кювей усердно делился своими познаниями об этом веществе с Давидом и другими фабрикаторами. Все вместе они пытались свести к минимуму побочный эффект парема стойкую зависимость, которую вызывал наркотик.
Но Кювей был скорее солдатом, нежели ученым. Хотя Женя слегка перекроила его внешность, главной маскировкой Кювея были его магические способности: в Шухане о них не знала ни одна душа. Перебравшись в Малый дворец, юноша взял себе новое имя: Нхабан. На шуханском это означало «возрожденный феникс». Амбиции паренька не уступали его талантам.
После ужина Зоя еще час уделила работе, а потом направилась в Большой дворец, чтобы приковать Николая на ночь к кровати и только потом удалиться на отдых. Хозяином ее теперешних покоев был Дарклинг. Став членами Триумвирата, Женя и Давид отказались в них переселяться, а Зоя, наоборот, охотно заняла просторные комнаты. Она была только рада забрать то, что принадлежало Дарклингу, и когда пришло время уничтожить старый интерьер и обставить все по своему вкусу, она собственноручно сделала первый удар молотком. Такой вот символический жест. Зарабатывать мозоли она не собиралась и всю работу по переделке оставила на долю мастеров. Потребовалось несколько месяцев и немалое искусство фабрикаторов, чтобы удовлетворить все ее пожелания, зато теперь высокий куполообразный потолок изображал небо, затянутое облаками, а стены превратились в бушующие морские волны. Мало кто замечал в одном из шести углов небольшую лодочку и реющий над ней стяг с двумя крохотными звездами, и даже те, кто обращал внимание на рисунок, не догадывались о его значении.
Зоя умылась и переоделась ко сну. Раньше она могла крепко спать под куполами Большого дворца, но это было до того, как Дарклинг нанес свой роковой удар. Он уничтожил ее веру в то, что это место, дом, некогда бывший раем, надежно защищен от любой опасности. Теперь Зоя спала очень чутко и мгновенно проснулась, как только в дверь постучали.
Монах, подумала она. Так и знала, нельзя было пускать его во дворец. Однако, отодвинув засов и распахнув дверь, она увидела на пороге Тамару.
Николай вырвался на свободу.
Не может быть! воскликнула Зоя, уже натягивая сапоги.
Брови Тамары удивленно взлетели вверх, когда Зоя набросила плащ прямо поверх ночной рубашки серебристой шелковой паутины, которая при свете лампы, насквозь проходившем через тончайшую ткань, сверкала, словно молния в грозу.
Для кого это ты нарядилась? не сдержала любопытства шуханка.
Для себя, отрезала Зоя. Известно, куда он направился?
Толя говорит, он полетел на запад, в сторону Балакирёва.
Еще кто-нибудь его видел?
Вряд ли. Тревогу не поднимали, но наверняка утверждать не берусь. Нам еще повезло, что сейчас не лето.