Возьми до Тревиля.
Франсуа кивнул головой, подошёл к кассе и, протянув кассиру свой паспорт, произнёс:
Мне один билет до Тревиля.
Пятьдесят марок.
Вот Дальнобойщик протянул ей деньги.
Франсуа тем временем забрал паспорт, протянул мне билет, и мы вместе вышли из здания.
Твой автобус будет только через три часа.
Я пожал плечами:
Подожду.
Франсуа снова ничего не сказал, развернулся и молча двинулся к своей фуре, видимо в душе он ещё не отошёл от моих слов про полицейских Ну и ладно! Я тоже не нанимался воспитателем.
Неожиданно он развернулся и пошёл обратно ко мне.
Спасибо! Он протянул мне руку, и я крепко пожал её. Будь осторожен. Никогда не забуду того, что ты сделал для меня!
Ты тоже будь осторожен, кивнул я головой. Выздоравливай!
Он слегка улыбнулся и уже по-другому, более уверенной походкой направился к своей машине. Проводив его взглядом, подождал, пока он уедет, и только после этого развернулся и пошёл обратно в зал. На улице было тепло, но стоять три часа там было всё же глупо. Я переступил порог и подошёл к кассе.
Не подскажете, где здесь можно перекусить и купить свежих газет, широко улыбнулся я, глядя на пожилую кассиршу. По опыту знал, что улыбчивый человек вызывает больше доверия, нежели хмурый. Поэтому можно сказать, улыбнулся во все свои тридцать два зуба.
За углом. Там есть киоск и придорожное кафе. Кассирша улыбнулась в ответ, но улыбка её была более усталой, вымученной, одним словом.
Большое спасибо! Извините ещё раз, а может, у вас здесь есть интернет-кафе?
Интернет-кафе? Кассирша недоумённо нахмурилась. Нет, впервые о таком слышу. Что это такое?
Ничего важного! Просто одно из новомодных названий. Я развёл руками и, поблагодарив её, быстро ретировался, отправившись искать местный общепит.
Много времени на поиски не потратил, нашёл его довольно быстро, как и киоск, сразу купил пару газет, благо деньгами теперь был не обделён, затем зашёл в кафе, заказал себе яичницу и кофе, поел и неторопливо принялся изучать последние новости. Спорт, экономика были неинтересны, а вот политика приковала взгляд. Снова писали про Свободные Штаты, про подлых янки и их не менее подлых союзниках, африканцах. О России не было ни единого очерка. Я уже собрался было отложить газету, когда увидел небольшую статью, от которой сердце забилось словно бешеное.
Лион Гауляйтер!
Его звали Дитрих фон Роттен. Он собирался посетить Лион с трехдневным визитом, и что самое важное, в это время в Главном городском театре проходила знаменитая опера, а этот фон Роттен являлся её большим поклонником.
Вот тебе и первая информация! Конечно, всё сыро, ещё предстоит обдумать по сто раз свои действия, составить подробный план, но это был уже хоть какой-то просвет в той неизвестности, что меня окружала! И на всё про всё у меня было всего пять дней. Мало Но я поклялся успеть.
Отложив газету, я допил остывший кофе, заплатил по счёту и вышел на улицу. У меня в запасе оставалось ещё примерно полчаса. Сходил в туалет и решил просто подождать автобус. Он подошёл точно по графику. Я уже начал привыкать жить по расписанию. Что у немцев было не отнять, так это их порядок. Пресловутый орднунг! Он сквозил буквально во всём. От педантичности официантов и расписания автобусов и поездов до их буквально фанатичного исполнения законов и правил.
Отложив газету, я допил остывший кофе, заплатил по счёту и вышел на улицу. У меня в запасе оставалось ещё примерно полчаса. Сходил в туалет и решил просто подождать автобус. Он подошёл точно по графику. Я уже начал привыкать жить по расписанию. Что у немцев было не отнять, так это их порядок. Пресловутый орднунг! Он сквозил буквально во всём. От педантичности официантов и расписания автобусов и поездов до их буквально фанатичного исполнения законов и правил.
Предъявив контролёру билет, прошёл внутрь, сел на своё место и принялся с интересом глядеть в окно, краем глаза наблюдая за пассажирами. Сзади меня сидела пожилая пара, ещё на один ряд впереди и справа симпатичная девушка. Она привлекла моё внимание своими глазами. Огромными, голубыми, словно океан
Мужчина, сидящий впереди, закашлялся, я мельком оглядел его, но он не таил в себе никакой угрозы. Обычный француз или немец. Слегка полноват, простое лицо, крупные руки Ничего необычного.
Я повернулся к окну.
Тем временем, пока я обживался и поудобнее устраивался на своём месте, автобус плавно тронулся, и мы, пропетляв по городу, выехали на шоссе и, обгоняя медленно плетущиеся легковушки, устремились вперёд.
Первые полчаса я с интересом смотрел на проносящийся за окном пейзаж, но вскоре мельтешение одинаково ухоженных, чистых, красивых домиков мне надоело, и меня потянуло в сон. Сказывалось жуткое напряжение последних дней. Закрыв глаза, я практически сразу провалился в темноту.
Мама!
Сынок!!!
МАМА!!!
Сын
Подросток, можно сказать, ещё совсем мальчик, отчаянно тянул свои руки к пожилой, но всё ещё красивой женщине. Она пыталась пробиться к грузовику, старому, скрипящему своими бортами, доверху забитому такими же детьми
Двое конвоиров пытались не дать ей добраться до него, один из них ударил её! Мальчик с диким криком бросился вперёд