Фельдмаршал Маннергейм прислал парламентера. Финская армия прекращает боевые действия и разоружается!
От дружного «ура» задрожали щитовые стены временного домика. Война закончена! Но дальнейшие слова командира корпуса заставили насторожиться:
Маннергейм честно предупредил, что шюцкор ему не подчиняется и продолжит защиту Выборга.
Это как? Половина финнов не воюют, а вторая половина готова выстрелить в спину? зло спросил комбат-шесть.
Нам приказано оставаться на исходной позиции и держать технику в часовой готовности, проигнорировал вопрос генерал.
В столовой поднялся гул недовольных голосов. Часовая готовность подразумевает полную заправку и боезапас, что влечет за собой перечень дополнительных проверок. Но командир корпуса направился на выход, коротко приказав милиционерам:
Собирайте вещи и отправляйтесь в штаб армии.
Предвкушая возвращение в Ленинград, отряд бегом вернулся в палатку и быстро побросал нехитрое имущество в вещмешки. С попутным транспортом тоже не возникло проблем, грузовики перебрасывали пехоту и обратно возвращались порожняком.
Несмотря на поздний час, штаб ошеломил базарным гамом. Треск пишущих машинок перекрывался пулеметными очередями телетайпов. Телефонисты умудрялись одновременно орать в телефонную трубку и друг на друга. При этом все обитатели Содома дымили папиросами, успешно поддерживая непригодную для жизни гуманоида атмосферу.
Милиция? осипшим голосом спросил дежурный офицер.
Так точно! Отряд охранения телетанков, ответил за всех Костя.
Командиры за мной, остальные могут подождать здесь.
В дверях кабинета их растолкал полковник в петлицах интенданта и торопливо доложил:
К шести утра эшелон с продуктами будет на месте, санитарный поезд следует с сорокаминутным интервалом.
Лично проконтролируй рацион, ответил командарм и указал милиционерам на стулья: Рассаживайтесь.
Что за срочность с продовольствием? До сегодняшнего вечера с питанием не было проблем, поинтересовался Костя.
Финны бедствуют. Группа армий «Вяртсиля» сложила оружие, и наши запасы продовольствия сразу закончились.
На подходе еще две дивизии из личного резерва Маннергейма, тоже сутки без еды, добавил начальник тыла.
Они дислоцировались без баз снабжения? не поверил Костя.
Шюцкоровцы ночью сожгли склады и разбросали листовки: «Не хотите воевать сдохнете с голода».
Совсем озверели нацисты, сначала начали стрелять в своих, затем обрекли их на голодную смерть, резко заявил командарм.
Он прав, в последние дни шюцкор пытался взять армию под контроль, а после неудачи перешел к карательным акциям. С продовольствием тоже понятно. Сложившие оружие войска численно превышают Седьмую армию в четыре раза, и склады опустели за день. Генерал с указкой в руке подошел к стене и раздвинул закрывающие карту шторки.
Шюцкор хорошо подготовился к обороне, Выборг и окраины до предела насыщены артиллерией.
Преамбула не требует комментариев, и командиры с видом прилежных учеников уставились на кончик указки.
Гарнизон крепости Тронгзунд и противодесантные батареи островов сложили оружие, что позволило войскам перейти по льду на северный берег залива.
Гарнизон крепости Тронгзунд и противодесантные батареи островов сложили оружие, что позволило войскам перейти по льду на северный берег залива.
Милиционеры напряглись, они знали коварство морского льда, ибо каждую зиму снимали рыбаков с оторвавшихся льдин. Не дождавшись вопросов, генерал прервал затянувшуюся паузу:
Передовой полк оседлал дорогу на Хельсинки, а шюцкор взял под контроль батареи северного берега.
Жданов отложил в сторону папку с документами и строго поправил:
Ты главного не сказал! Наши бойцы отрезаны! Батареи не дают подвозить боеприпасы.
Кто из вас командовал отрядом при взятии батареи ИНО? спросил командарм.
Вообще-то форт Императора Николая II никто не брал, они лишь пробрались в башню и все взорвали, включая артпогреб. Тем не менее Костя встал:
Командиром был я.
Отлично! Я помню тебя, лейтенант, умеешь действовать во вражеском тылу. На этот раз захватишь четыре батареи северного берега.
Нас мало.
Людей дам, поведешь сводный отряд! Берешь самые большие пушки и сразу шлешь радиограмму.
Не знаю никаких пушек на северном побережье залива!
Жданов тяжело прокашлялся и пояснил:
На мысе Ристиниеми[64] установлены два двенадцатидюймовых орудия Обуховского завода.
Их привезли в октябре и смонтировали прямо на скале, добавил генерал и протянул фотографии.
На снимках запечатлены смешные башни, по виду напоминающие домики на куриных ножках. Но Костя даже не улыбнулся, конструкция держится на опорном подшипнике, а защищающий его бронелист отчетливо виден на фото. Тем не менее спросил:
Бомбили?
Погода не позволяет, полк «Су-2» в полной готовности и вылетит при первой возможности.
С тобой пойдет взвод морской пехоты, составляй на всех имущественную заявку и вперед, подвел черту Жданов.
От Березовых островов до северного берега напрямую двадцать километров. Но в лоб на батарею не пойдешь, придется делать крюк и выходить к батарее со стороны Котки. О героизме папанинцев хорошо читать лежа на диване, а реально топать двое суток по льду почти гиблое дело. И тут память подарила аэродром «Удельный», и Костя с наигранной задумчивостью произнес: