Они здесь, контрразведчик поставил на карте крестик, вокруг ничего приметного ни речушки, ни озерца.
Костя приложил обычную школьную линейку и разочарованно сказал:
От нас без малого тридцать километров, по сугробам и буеракам за день не дойти.
Десять километров за ночь и двадцать днем.
Ты в своем уме? Немедленный выход ничего не даст! Даже в идеале придем за полночь.
Я обязан доложить о выходе твоей группы, чуть не плача, сказал начальник контрразведки.
Костю буквально разрывало от злости не армия, а нечто несуразное с такими же несуразными приказами. Он резко встал и так же резко обратился к радиооператору:
Покажи текст радиограммы.
Какой текст? Мы просто пеленгуем сигнал.
Финский радист по-прежнему на связи?
Ответный сигнал еще пиликает.
Записывай! Записывай текст!
Я не знаю латиницы, покраснел радиооператор.
Пиши по-русски!
Получив после окончания сеанса связи требуемый текст, Костя сел за перевод торопливо записанных букв в латиницу, а когда закончил, громко зачитал результат:
мост севернее Суоеки на ваше усмотрение. Подтверждаю самолет со снабжением и динамитом на Мюрюсъярви.
Где эта Суоеки и где мосты? Начальник контрразведки судорожно схватился за карту.
Месяц слушать вражеские передачи без единой попытки прочитать тексты сообщений! Невероятно! Костя бесцеремонно отобрал карту и после изучения приказал радисту:
Передавай в штаб о начале операции, а мы поедем к озеру Мюрюсъярви.
Почему к озеру? подозрительно спросил начальник контрразведки.
Потому что «ярви» переводится с финского языка как «озеро».
Но мост у Суоеки
Диверсанты сначала получат взрывчатку, затем отправятся выполнять задание.
Может быть и наоборот.
Не может. Никто не дает подтверждений за неделю до прилета самолета.
Почему за неделю? не унимался начальник контрразведки.
Посмотри на расстояния! От лагеря до озера двадцать километров и более сотни до железной дороги.
Не убедил.
Вот упертый! Им Баба-яга нагадала летную погоду на месяц вперед?
С этого и надо было начинать, а то говоришь о километрах! Поехали!
Колдыбая на лесной дороге, штабной автобус выбрался на проселок и через два часа остановился в десяти километрах от озера.
Утром возвращайся с ротой пехоты и узнай у пилотов «МДР-4» допустимую толщину льда, напутствовал Костя.
Утром возвращайся с ротой пехоты и узнай у пилотов «МДР-4» допустимую толщину льда, напутствовал Костя.
Сделаю! Постараюсь прислать с самолетом «АГ-2» с ленточным питанием, пообещал начальник контрразведки.
Автоматический гранатомет?
Да, сорокамиллиметровый автоматический гранатомет Таубина. Прицельная дальность километр.
Возможность засыпать врага гранатами кардинально меняет расклад. Пехота бежит от станкового пулемета, а против такого удара не устоят даже опытные, прошедшие огонь и воду диверсанты. Начальник контрразведки поочередно обнял каждого из разведчиков и вернулся в грузовик. Машина развернулась в обратную сторону и, завывая мотором, начала набирать скорость, а Костя повел отряд в лес. Сейчас на первом месте плотный ужин и крепкий сон.
Обычное лесное озеро, коих в Карелии великое множество. Вытянутое с севера на юг, оно начиналось у лысого пологого холма и упиралось в поросшее ельником болотце, за которым проходила наезженная лесозаготовителями дорога. Такую картину увидели разведчики в предрассветных сумерках. Костя посмотрел на радиостанцию в стеганом чехле и усмехнулся. Нынешняя техника на лампах требует продолжительного прогрева, поэтому приказал радисту:
Включай на подготовку.
Василий ловко забросил на дерево медный тросик антенны с грузиком на конце и поинтересовался:
Чем лед будем долбить?
Фонариком, с серьезным видом ответил Костя.
Люди давным-давно научились определять толщину льда по цвету. Насыщенный синий гарантирует двадцать сантиметров, зеленоватый оттенок тридцать, а смачно-зеленый выдержит танк. Понятное дело, что бесцветный однозначно запрещает выход на лед. Фонарик высветил двухслойный лед с предположительной толщиной более тридцати сантиметров.
Посылай пилотам сигнал готовности с посадкой на лед, вернувшись к радисту, приказал Костя.
Они просили сообщить состояние погоды, напомнил радист.
Видимость десять километров, высота облаков пятьсот метров.
Зеленая лампочка на панели радиостанции шаловливо замигала, а Якимов схватился за бинокль.
Вроде финики пожаловали! Около взвода на лыжах, половина тащит за собой пустые санки.
Самолеты прогревают моторы, сняв наушники, доложил радист.
Ты слушай, слушай. До финнов метров триста, на таком расстоянии их передатчик даст фон на всех частотах.
Замечание оказалось верным, большинство диверсантов занялись подготовкой костров из еловых лап, а радист принялся вызывать «Карху»[46]. После продолжительного радиообмена Костя прочитал листок и громко сообщил:
Из Сортовала вылетает «Ю-52» и будет здесь через час, обратным рейсом заберет двух раненых и одного больного.
Через несколько минут наблюдавший за финнами Якимов отложил бинокль и сообщил:
Они выключили рацию и занялись костром.
Сообщи время прилета самолета, о финских дымных кострах и подтверди оговоренные сигналы ракетами.