Значит, ты меня все-таки слушала, торжественно решил Святозар. Недаром же на мысль о жрице набрела.
Двигались мы, как по компасу. Я, почему-то зная, куда именно идти, толкнула дверь ближайшей палаты и застыла на пороге:
Руби?
На узенькой больничной койке, в переплетении проводов лежала старушка.
Я подбежала к кровати, склонилась над женщиной. Та открыла голубые, прозрачные, как зимнее небо, глаза.
Анна?!
Она моргнула, я расплакалась и опустилась на колени:
Как же так?
Святозар осторожно вошел в палату вслед за мной. Прикрыл дверь и остановился у нее с видом караульного. Женщина подняла полупрозрачную в синих прожилках руку:
Помоги
Я сняла пластиковую чешуйку кислородной маски.
Анна улыбнулась слабым подобием улыбки. То, что передо мной именно Анна в своей старушечьем теле, я не сомневалась. Совсем другой взгляд, выражение лица. Да и вообще, сердце мое, сейчас болезненно сжимающееся, подсказало мне, что передо мной не жрица Янтарной Леди, а моя старая подруга, моя Анна.
Я же оставила ее в Фейриленде цветущей феей, оставила с любимым, с которым они воссоединились через столько лет! Возлюбленный Анны Господин Зимы был лордом одного из главных фейрийских домов, и я была уверена, что за будущее подруги могу не опасаться. Как же так?
Что произошло? Вы опять поменялись телами? Кто это сделал?
Речь моя от рыданий была невнятной, но женщина меня вполне поняла, она нащупала мою ладонь и сжала, не переставая улыбаться. Какая же она слабенькая
Дашка, заполошная, не реви!
И шепот бы слабым, еле слышным.
Кто? Скажи мне кто, и я просто изничтожу мерзавца! Эмбер? Я убью принца Лета! Честное слово. Убью!
Брось, моя хорошая, шелестела женщина. Неужели ты думаешь, кто-нибудь их этих худосочных фей смог бы справиться со мной?
Тогда Почему?
Я так решила. Сама. Понимаешь? Муторно все было, неправильно. Как будто я не я.
Сама?
Ну да. Я прожила длинную хорошую правильную жизнь, девочка. Поверь, не бывает счастья, ради которого нужно лгать или притворяться.
А Господин Зимы?
Он не знает. Я покинула его, удалилась в горы, чтоб навести порядок в мыслях. И вот в один прекрасный момент, когда рассветное солнце окрашивало горизонт
Ты колдовала?
Нет, просто отпустила себя на волю. Я не знала, что и как произойдет, но была уверенна, что все случится правильно и вовремя.
Анна закашлялась. Я мотнула головой. Святозар, повинуясь моему жесту, налил в стакан воды из графина и поднес к пергаментным старушечьим губам.
Это Святозар, нелюдь из местных, покраснев, представила я лягуха. Я называю их исконниками. А это моя подруга, Анна. Я тебе о ней рассказывала.
Я рад нашей встрече, голос у детинушки стал глубоким и нежным. Вы вернулись, чтоб уйти?
Скоро мое время
Я промокнула ей рот салфеткой и опять всхлипнула.
Вы боитесь?
Нет, мальчик, тебе ли не знать
Женщина захлебнулась кашлем, я вскрикнула, вскочила, стала шарить в изголовье кровати в поисках кнопки вызова медперсонала.
Не суетись, лягух отодвинул меня, присел на постель, твердо поддержал женщину за плечи. Неужели не видишь, она еще не готова? Она ждет.
Не суетись, лягух отодвинул меня, присел на постель, твердо поддержал женщину за плечи. Неужели не видишь, она еще не готова? Она ждет.
Чего?
Ну тебя-то она дождалась.
Анна, справившись с кашлем, кивнула:
Правильный мальчик
Это я-то? шутливо переспросил Святозар. Я фрик, мне про это один правильный уже объяснил.
И глаза у тебя добрые.
Это в папу. Папа у меня, по слухам, добрейшей души нелюдь был. Бывало, соберет своих чадушек, и ну пороть, науку в неокрепшие умы вколачивать. И все через мягкое место
Он бормотал еще что-то забавное, одновременно поправляя подушки и одеяло, отдергивая шторы, чтоб впустить в палату солнечный свет, приоткрыл скрипучую форточку, мягко взял Анну за руку, притронувшись подушечками пальцев к запястью.
Я немножко успокоилась. Не время значит не время. Опытные люди вон сказали, кто я такая, чтоб возражать.
Я присела на освободившееся место.
Ребята там, наверное, нас уже обыскались, наклонился ко мне лягух, когда Анна задремала. Ты же телефон на тумбочке оставила?
Кажется
Ну так я вернусь, всех предупрежу, что тебя не ревнивая цветочная королева похитила, а
Иди. Я здесь останусь.
Хорошо.
Столько, сколько надо останусь.
Да я не возражаю, пожал плечами парень.
Я должна!
Дашка! Лягух взял меня за плечи и встряхнул. Ты в тоску-кручину не уходи! Хорошо? Ну соберись же! Ты сильная!
Я сильная, кивнула я. По щекам потекли горячие слезы. Я всех победю побежу Тьфу, черт! Что делать-то?
Не пытаться изменить то, что изменить не в силах. Это жизнь, Дарья. Жизнь всегда заканчивается. Рано или поздно, так или иначе. Никто не должен жить вечно, понимаешь?
П-почему?
Что почему?
Почему никто не должен жить вечно? Кто это сказал?
Святозар наклонился еще ниже, к самому моему уху:
Потому что все должно изменяться, а постоянство и есть самая настоящая смерть
И, никак не пояснив своих слов, лягух вышел из палаты.
Я не люблю смерть. Не люблю и боюсь. Потому что все это я уже проходила. Вот точно так же сидела у постели своей бабушки, вглядываясь в заострившиеся черты, тронутые уже потусторонним светом, и ревела, ревела