Девушка стояла на фоне окна, за которым творилось что-то непонятное. На улице сыпал нудный октябрьский дождь. Но, падая на стекло, капли светились неоновым лазурным светом, стекали, переливаясь цветами радуги. В давно не крашенных облупившихся рамах жила мозаика, играли краски, менявшиеся каждую секунду.
«Завтра в газете прочитаю, подумал Антон, что в Москве наблюдалось редкое для наших мест северное сияние».
Аферистка о чем-то спрашивала. Занятый борениями с не вовремя вспыхнувшими желаниями, Антон услышал конец фразы:
Я тебе нравлюсь?
Это ничего не значит! ответил он скорее себе, чем ей. Свою судьбу с вашей связывать не собираюсь!
И фигурка у меня отличная? кокетливо поинтересовалась молодая мать.
Отличная, согласился Антон. А уж актриса вы каких поискать. Малый и прочие художественные театры отдыхают. Зачем вам криминальный бизнес? Идите на сцену! Любая прима, глядя на вас, от зависти съест свою шляпку.
Но девушка продолжала исполнять роль: поджала губы и обиженно заявила:
Никогда бы не поверила, что ты можешь облить меня сарказмом, оттолкнуть. А я всё равно тебя люблю!
Почему-то все девушки, включая талантливых аферисток, считают, что фраза «я тебя люблю» вроде волшебного ключика, отпирающего мужское сердце. Глупое женское самомнение! Роковое заблуждение! Хотя если рассмотреть конкретный вариант именно с этой самодеятельной актрисой Ага! Потом усыновить ее отпрыска (симпатичный карапуз, надо признать), потом заявятся еще двадцать пять родственников, в том числе настоящий муж и отец ребенка На что люди только не идут ради московских площадей! Квартирный вопрос испортил нации и народности нашей прежде необъятной родины.
Девушка, устало проговорил Антон. Еще раз повторяю: занавес упал, спектакль окончен, публика разошлась. Вас проводить до гардероба? Есть и второй вариант звонок в милицию. Во всероссийском розыске пребываете? Еще нет? Перспектива очевидна.
Ребенок беспокоился, крутил головой, размахивал ручками. Мать его успокаивала, целовала в щечки и макушку. В ее обращении с младенцем было столько нежности, что сомнений не оставалось это ее чадо, не чужое, навязанное по преступному сценарию. Одновременно девушка бросала на Антона взгляды, которые он назвал бы трогательно-беспомощными призывами родного человека о помощи, не будь особа абсолютно для него чужой.
Дальнейшие ее слова слегка напугали Антона: у девушки имелись явные проблемы с психикой.
Ответь мне только на один вопрос! взмолилась она и понесла бред: Если живые держат в плену своей памяти мертвых, то и покойники могут не отпускать живых?
Приехали, в досаде подумал Антон, только приступа шизофрении не хватало! Или это у них эпилепсией называется? Сейчас на пол рухнет, пена изо рта пойдет. Ребенка покалечит.
Сохраняем спокойствие! миролюбиво произнес он. Что нас интересует? Плен? Порядочный человек никого в плен брать не будет.
Ты порядочный? переспросила девушка.
Клянусь! И прошу очистить помещение.
Он остался доволен тем, что нашел быстрое и верное объяснение афере, которую над ним собралась учинить шайка, использующая в преступных целях умственно неполноценную молодую женщину. И в то же время испытывал странную досаду, точнее жалость к полуголой симпатичной дурочке с ребенком. Малышу не сиделось у мамы на руках, он хныкал, вырывался, вдруг уставился на Антона, на секунду замер и протянул к нему ручки, недвусмысленно предлагая себя:
На! На-на-на!
Антон снова невольно дернулся навстречу, но быстро опомнился благодаря мысли: «Мошенники детей, как собачек, натаскивают, чтобы к чужим дядям тянулись. Сволочи!»
Ну, хватит! рявкнул Антон. Немедленно убирайтесь!
Ну, хватит! рявкнул Антон. Немедленно убирайтесь!
Ребенок испугался, скривился обиженно и заревел. Басовитый голосок у него, не перекричишь. Девушка трясла мальчика, пытаясь успокоить, что-то говорила Антону. Слов он не разбирал, но, если бы у попрошаек в метро было такое выражение глаз любящее и несчастное, Антон полез бы в карман за деньгами.
Ты хочешь, чтобы я жила без тебя услышал Антон. И с готовностью ответил, перебил:
Долго и счастливо! Большому кораблю большое плавание. Но запомните, девушка, порты приписки у нас разные!
Это ты очень верно сказал.
Он двумя руками указал на дверь: прошу! «Нам пора?» прочитал Антон по движению ее губ отчаянно горький вопрос.
Выход показать?
В этот момент ребенок затих, и грубое предложение Антона прозвучало особенно хамски, громко.
Ты уже показал выход, спасибо! Принеси, пожалуйста, сыну воды.
Ладно, кивнул Антон. Воды, и точка! Пора и честь знать!
Он развернулся и вышел из комнаты. Краем уха услышал, что девушка опять завела пластинку про свою неземную любовь к нему. Антон счел за лучшее не реагировать и не оборачиваться.
На кухне он схватил стакан, плеснул в него из водопроводного крана. Стоп! Детям нельзя сырую, и стакан грязный. Открыл шкаф, не дотрагиваясь до отцовской трубки, вытащил из пирамидки (только мама так расставляла!) чашку. Утром воду кипятили, из чайника сойдет.
Вернулся в гостиную. Пусто. Ни девушки, ни ребенка. И темнота. Антон щелкнул выключателем. Свет люстры по сравнению с тем, что было здесь минуту назад, походил на освещение мертвецкой, куда Антон перенесся сразу из бальной залы. В чем дамочка ушла? В прихожей посторонней одежды не было, младенец вообще голый Не пропадут. Подельники, наверное, дожидаются этажом выше.