У Шоны от восторга закружилась голова, а когда головокружение прекратилось, оказалось, что Малак уже сидит на скамье у фонтана, а она верхом на нем. Она ощущала, как он силен, и знала, что ему ничего не стоит поднять ее и усадить как угодно. От этой мысли она даже поежилась.
Я хочу, чтобы ты все видела, хриплым от желания голосом сказал Малак. Я хочу, чтобы ты рассказывала мне, что ты видишь.
Они отражались во множестве разных зеркал. Стройный, широкоплечий, Малак был очень красив. Сильными руками он держал Шону за талию, удерживая у себя на коленях.
Как Шона ни старалась, она не увидела ничего, что хотя бы отчасти напоминало сокровище. Она видела в отражении то же, что и у себя в комнате. Правда, сейчас она была одета в царские одежды, и это указывало на то, как далека она сейчас и впредь будет всегда от своей прежней жизни.
В зеркало Шона увидела, как Малак сжал руками ее грудь, и, застонав, откинула голову, безмолвно моля о большем. Она наблюдала, как его руки спустились ниже и, медленно задрав длинную юбку изумрудно-зеленого платья, оголили ее бедра.
Я чувствую, как ты горишь, произнес Малак ей в ухо.
У Шоны пропало желание смотреть в зеркало. Ей хотелось исследовать его тело, однако она почему-то побаивалась этого. Тогда она, дабы утолить свою жажду, изогнулась так, чтобы поцеловать его. И утонула в этом поцелуе.
Малак, не отрываясь от нее, снял с нее трусики, и это еще сильнее распалило Шону. К ее неудовольствию, он прервал поцелуй. Тихо рассмеявшись, он приподнял ее и снова усадил на колени, только на этот раз так, чтобы она могла почувствовать его член.
Твердый. Набухший.
Горячий.
Смотри, безапелляционным тоном велел ей Малак.
И Шона смотрела.
Малак поднял ее за бедра и стал медленно опускать на свой член. Шона наслаждалась этой сладостной пыткой, пока полностью не ощутила его в себе. От восторга у нее расширились глаза, а губы приоткрылись. Малак обвил ее рукой и слегка сдвинул вперед, чтобы можно было еще глубже войти в нее. Шону с головы до ног окатило жаром.
Давай, велел Малак, устремляя на нее горящий взгляд зеленых глаз. Покажи мне, какая ты.
Шона задвигала бедрами и стала раскачиваться вперед-назад. Опираясь на ноги Малака, она приподнималась и снова опускалась. Снова и снова. Снова и снова, всей душой ощущая, что это именно то, к чему она так долго стремилась.
Шона посмотрела в зеркало. Глаза Малака сияли, он был прекрасен, как этот дворец и пустыня, в которой он правил. Себя она едва узнала: затуманенный взгляд, выражение безграничной радости на лице.
«Если бы это была незнакомка, прошептал ей внутренний голос, ты бы сказала, что она красавица».
Я хочу проговорила Шона. Слова сами по себе сорвались с ее языка.
Ну, говори, сказал Малак, целуя ее в шею. Говори, что ты хочешь.
Я хочу тебя, с трудом произнесла она и почувствовала, как его губы растянулись в улыбке.
Я у тебя уже есть. Я внутри тебя.
Прошу тебя, простонала она. Прошу тебя, Малак
Расскажи мне, что ты хочешь, потребовал он. Расскажи, что тебе надо, Шона.
Я хочу всего
Малак нашел набухший бугорок у нее между ног.
Ваше желание для меня закон, страстно сказал он. Моя королева.
Он принялся ласкать Шону, и ее пронзила острая, как копье, и одновременно сладкая боль. Она изогнулась, затрепетала и, отдаваясь уносящему ее с собой вихрю, достигла высшего наслаждения. Малак быстро последовал за ней, шепча ее имя.
Они долго не шевелились. Малак оставался в Шоне, превращая их в единое целое. Шоне не хотелось двигаться. Чувствуя приятную слабость во всем теле, она ощущала надежную опору его плеча. Когда она открыла глаза, то увидела их отражение в зеркале.
На фоне огромного Малака Шона выглядела хрупкой и изящной, как драгоценность. Она ждала, что ее охватит стыд при виде такой картины. Что она испытает отвращение к самой себе. Или насмешливый голос, который звучал с тех пор, как она надела это платье, обзовет ее дурой. Заявит, что ей нет места здесь.
В этом дворце. С этим мужчиной.
Будет повторять ей все то, что она и сама знала и что было истинной правдой.
Ведь еще до того, как Малак стал королем, ей отлично было известно, что он не для нее. Что одна ночь, проведенная с ним, это и так больше, чем она заслуживала.
Однако сейчас этот голос молчал. А может, она просто не слышала его, потому что была поглощена своими ощущениями. Малак, все еще твердый и горячий, оставался в ней, и она стремилась впитать в себя каждую капельку радости, которой ее наполнило их соитие.
Взгляни на себя, тихо проговорил Малак.
Шона повернула голову и встретилась взглядом с его отражением. Она была готова к тому, что он сейчас скажет все то, что она сама думала про себя, прогонит ее, как и должно. Однако на его лице было только одобрение, а в глазах все еще горел огонь страсти.
Взгляни на нас, сказал он. Разве можно сомневаться, что твое место здесь?
Шона не знала, что он подразумевает под «здесь» во дворце или в его объятиях. Она не спросила об этом. Она не смогла бы объяснить себе почему. Не объяснила бы она себе, почему она не ответила ему в своей обычной язвительной манере. Однако собственная реакция наполнила ее душу облегчением.