Откажись, посоветовал я. Найдешь другой заказ.
Я взяла задаток, призналась Мира.
Это было серьезно. Если задаток взят, то отказываться нельзя. И солидный штраф, и пятно на репутации.
Сколько?
Половину. Грис, я тебе все оставшееся отдам. Только помоги!
Мира, оно того не стоит, сказал я. Хочешь, займу денег?
Мира опустила глаза.
Давно ты вокруг склада вертишься?
Четыре дня уже. Ничего не придумала. Была бы тут река рядом, но реки нет
Я вздохнул и еще раз посмотрел на здание.
Ливень бы сработал, продолжала Мира. Но крыша крепкая, ее придется рушить, и аккуратно.
Магия штука очень мощная, вот только цена высока. Поэтому всегда надо думать, какое именно заклинание тебе нужно применить. Иногда одного и того же можно достичь совсем разными способами.
Мира северянка. У них там воды полно. Холодные моря, частые дожди, зимой снег. Они воду не ценят, вода у них всегда есть. А я все-таки с юга.
Значит, придется Мира вздохнула. Смерч. Крышу сдерет и выбросит в море. И потом ливень.
Я прикинул в уме, что она собирается платить, и покрутил пальцем у виска.
Ты совсем ку-ку? Боевую магию на дурацкий склад сахара? Полтора года потеряешь! За жалкую пару тысяч!
А что делать?
Лицо у нее было такое печальное, что я забыл про свои горести и невольно усмехнулся. Мира обиженно отвернулась.
Карандаш есть? спросил я и взял со стола салфетку.
Да. Мира оживилась.
Смотри. Я расправил салфетку и принялся рисовать руну.
Лагуз, сказала Мира. Озеро. Ну и что?
Я нарисовал вокруг руны еще одну.
Ингуз
Не знаешь это сочетание? спросил я.
Мира морщилась и честно пыталась вспомнить.
Источник. Рождение озера. Призыв воды из земли.
Грис, я дура! воскликнула Мира. И, порывисто потянувшись через стол, поцеловала меня сладкими от мороженого губами.
Ты чего! смутился я. Сейчас лимонад опрокинешь!
Мира засмеялась, выпрямилась, лукаво глядя на меня:
Грис, ну ты все-таки Прости-прости-прости! Грис, умница, ты меня спас! Мы же учили это сочетание!
Просто ты никогда не думала, что придется добывать воду в пустыне. Я сам смешался и, забрав ее салфетку, вытер щеку и губы. Здесь вода близко, море же рядом. И почва здесь мягкая. Вливай в источник неделю. Или полторы, для верности. Потом бросай в центр здания.
Поняла, счастливо улыбаясь, сказала Мира.
Может, потренируешься?
Да ничего, справлюсь. Я две недели волью.
Я пожал плечами. Можно и две, конечно. Хотя я бы попытался обойтись неделей.
Прямо сейчас и сделаю, твердо сказала Мира, еще раз посмотрев на салфетку. Спасибо, Грис. Тысяча вся твоя.
Полтысячи, поправил я. Но вот магия вся твоя.
Хорошо!
И подожди часик, сказал я. Съешь еще мороженого, здесь ореховое самое вкусное. А я пойду.
Мира недоуменно смотрела на меня.
Зайду в лавку рядом с клубом. Куплю мешок сахара.
Мира кивнула. Поняла. Попросила:
Мне тоже, ладно?
Я сегодня добрый, согласился я.
Самое верное средство от грусти сделать что-то хорошее. Конечно, с точки зрения сахароторговца Орми Снапса я ничего хорошего не совершил, а напротив учинил страшную мерзость, разбой, разорение и свинство. Но как по мне задирать цены тоже нехорошо. По миру Снапс не пойдет. А уж какая радость будет портовой бедноте, когда по мостовым потекут сахарные реки! Небось все кастрюли и банки заполнятся сладким сиропом, а дети будут лежать вдоль канав и пить прямо из них.
Так что настроение у меня здорово улучшилось.
В лавке недалеко от клуба я купил два полотняных мешочка сахара каждый на двенадцать фунтов. Продавец посмотрел на меня задумчиво, наверное, после ухода поменяет ценник.
Сахар я оттащил в свою каморку на четвертый этаж. Спрятал в шкаф. Вполне хватит пережить предстоящие скачки цен.
Вообще-то, называя свою комнату каморкой, я не совсем прав. Там есть нормальная длинная кровать, есть шкаф для одежды и вещей, есть два стула и столик, есть полка для книг. И окно есть, довольно большое и с чистыми стеклами. Туалеты у нас прямо на этаже, с фарфоровыми унитазами и рукомойниками. Вот душевые комнаты внизу, в подвале, но это не беда, людям же не надо мыться каждый день.
В коридорах уже было людно. Маги любят поспать, и для многих завтрак начинался в обед. Прошли, болтая о девчонках, два рослых мага, на вид лет сорока. Один бессовестно врал о своих ночных похождениях, хоть сразу было видно, что компанию ночью ему составляла только подушка с одеялом. Второй делал вид, что верит, а может, и впрямь верил. На самом деле им обоим лет по двадцать, я видел, как один из них на простой руне истратил вместо пяти минут полсуток времени. Таких полно на самом-то деле.
В коридорах уже было людно. Маги любят поспать, и для многих завтрак начинался в обед. Прошли, болтая о девчонках, два рослых мага, на вид лет сорока. Один бессовестно врал о своих ночных похождениях, хоть сразу было видно, что компанию ночью ему составляла только подушка с одеялом. Второй делал вид, что верит, а может, и впрямь верил. На самом деле им обоим лет по двадцать, я видел, как один из них на простой руне истратил вместо пяти минут полсуток времени. Таких полно на самом-то деле.
Прошла к лестнице моя ровесница (на вид), с которой мы как-то вместе делали одну несложную работу. Вот ей и в самом деле лет пятнадцать, точно я не знаю, девчонка училась в другой Академии. Но она очень аккуратно тратила время, и я ее уважал. Мы поздоровались, но она, судя по халату и полотенцу, спешила в душ. Странно, вроде чистенькая