– Я Гос Линседд, со срочным посланием из военного ведомства. Требую пропустить меня.
Этого было бы достаточно для стражников, нанятых частным образом. Но в данном случае ничего не вышло. Караульные смотрели на Госа с неприкрытым презрением. Офицер почувствовал, как в нем начинает закипать гнев, и уже открыл рот, чтобы приказать им убраться с дороги, как внезапно раздался усталый мужской голос, донесшийся откуда-то из глубины дома:
– Не стоит повторять еще раз. Они все равно не обратят на тебя внимания.
Гос всмотрелся в темноту и увидел силуэт человека, сидящего за столом.
– Я – офицер, у меня срочное…
– Да, мы уже слышали, – сказал незнакомец. – К кому ты пришел?
– Не думаю, что вас это касается.
– Тогда ступай прочь. – Голос говорившего был совершенно спокоен.
Гос стиснул зубы. Никто, даже Мэддин Кевлерен, никогда не разговаривал с ним таким тоном.
Он положил руки на рукоять сабли.
– Впустите меня. Немедленно.
На этот раз стражники обратили на него больше внимания: они крепче взялись за древки алебард и угрожающе наставили на офицера свое оружие. Да, эти люди определенно ведут себя не как обычные наемники, мельком подумал Линседд. Затем он увидел под плащом одного из охранников зеленый мундир королевских гвардейцев и сразу все понял.
– Ах вот как, – произнес он, отступив на шаг. – У меня срочная депеша из военного ведомства…
– Мы это знаем, – раздался в ответ усталый голос.
– … адресованная Генералу Третьему Принцу Мэддину Кевлерену.
Гвардейцы немедленно взяли алебарды на караул. Гос услышал звук отодвигаемого стула: через несколько секунд в дверях показалась незнакомая фигура – худощавый мужчина в светлом парике и довольно скромном одеянии. Впрочем, Линседд хорошо знал, что такая с виду простая одежда на самом деле стоит немалых денег.
– Так почему же ты сразу не сказал? – произнес мужчина и протянул руку.
Скрыв свое разочарование по поводу того, что ему не удастся самому передать депешу принцу, Гос вручил ее незнакомцу. Тот извлек послание из конверта и начал читать. Гос отсалютовал, развернулся и зашагал прочь.
– Так говоришь, ты – офицер Гос Линседд? – спросил незнакомец.
Гос остановился.
– Так точно.
Человек с усталым голосом вновь свернул депешу, положил ее в конверт и протянул Линседду.
– Ты должен передать это лично в руки.
Не скрывая удивления, Гос взял конверт. Незнакомец отступил в сторону и пропустил его в дом.
– Иди прямо. На столе лежит лист бумаги. Будь любезен, распишись на нем.
Когда Гос сделал то, что от него требовалось, незнакомец взял со стола колокольчик и позвонил. Появился слуга в ливрее зеленого цвета с тонкими желто-красными полосками на воротнике, какие носили приближенные Мэддина.
– Проводи офицера к принцу.
Слуга поклонился и повел Госа через коридор во внутренний дворик, посредине которого журчал фонтан, рос папоротник и виднелись поросшие мхом мраморные лягушки.
Сзади раздался какой-то звук. Линседд обернулся и увидел носильщиков с паланкином. Стражники снова скрестили свои алебарды.
Полома Мальвара ненавидел свое жилище. Оно было похоже на тюрьму. Справедливости ради следовало сказать, что в предоставленном ему доме имелись мягкие постели, дорогая мебель и расторопные слуги, но все равно это была тюрьма. Бывшему префекту даже не позволялось приоткрывать тяжелые занавеси на окнах, чтобы впустить в комнату хоть немного света – а ведь в этих местах свет был каким-то удивительным, почти таким же ярким и чистым, как в Кидане. Мысль о родине постоянно наполняла сердце Поломы печалью. Ему хотелось убежать из этого дома, из этого города, из Хамилайской империи, чтобы вновь оказаться на свободе.
«В этом и заключается вся проблема, – напомнил он себе.