Кстати, за тягучими мыслями-размышлениями и бурчанием недовольным уже вон и доехал, и не заметил как. Чего уж теперь канючить ладно, и с дождичком отдохнем, не прокиснем, может, даже и за грибами в лес сходит, и с жильцами как-то уживемся, поворчал он напоследок, останавливая машину у ворот на участок.
Обычно Артем открывал ворота с пульта, сразу же заезжая на дорожку к гаражу, но сегодня повременил, вспомнив, что мама предупреждала, будто кто-то там должен приехать в эти выходные к ее жилице в гости. Вот и решил, прежде чем парковаться, сначала посмотреть, может, кто на автомобиле прикатил и поставил свое транспортное средство за воротами.
С такой мыслью Красногорский и заглушил мотор, достал ключ из замка, распахнул дверцу и выбрался из комфортного охлажденного кондиционером нутра машины во влажное тепло улицы.
И сразу же резко по ушам ударил какой-то дикий, пронзительный кошачий вой, доносившийся откуда-то с их участка, словно кто-то уронил нечто тяжелое прямо на причинное место несчастному животному.
Кошачий вой не прекращался, а как бы даже набирал обороты, и Красногорский поспешил пройти в калитку.
Какого хрена тут происходит?
На широкой дорожке, ведущей к гаражу, никакой машины не было, зато за одним из кустов бузины, которые окаймляли эту самую дорожку, прятался неизвестный ребенок. Приподнявшись на цыпочки и держась ручонками за ветки, он вытягивал головку, старательно высматривая что-то важное в направлении дома, настолько сосредоточившись на своем занятии, что не замечал ничего вокруг.
Совсем маленький пацаненок. Артем не сильно-то и разбирался в детях и их возрасте, но поскольку у его близких друзей дети имелись, то их возраст Красногорский хоть как-то мог идентифицировать: десять, семь лет и два года.
Этому было явно меньше семи, но больше двух.
И тут Артем сообразил, что любое его обращение к мальчику, громкий звук шагов или резкое движение неизбежно напугают малыша. А если учесть, что тот внезапно увидит здорового незнакомого дядьку рядом.
Такая немного патовая ситуация.
Но, не умея предаваться затяжным сомнениям, предпочитая принимать быстрые решения и действовать, Красногорский с максимальной осторожностью прошел вперед, поддернув брючины, присел на корточки метрах в полутора от ребенка, чтобы и в самом деле не испугать парня, и достаточно громко, чтобы перекрыть дикий кошачий вой, но все же с осторожностью спросил:
И что там происходит?
Мальчишка все-таки вздрогнул и резко повернулся на голос. Но что странно, не испугался, а как-то насупился, что ли, строго сведя бровки, с подчеркнуто недоверчивым и настороженным выражением личика, вдруг спросил громким, звонким голосочком:
Ты кто?
Артем Борисович, подчеркнуто ровным доброжелательным тоном представился Красногорский и добавил для большей ясности: Сын Лидии Архиповны.
А-а-а, заметно расслабился мальчонка, перестав смотреть с неодобрительным подозрением на незнакомого дядьку, и вдруг сложил ладошки замочком и прижал ручки к груди, словно ожидал, что вот прямо сейчас его начнут за что-то отчитывать и ругать. Я знаю: ты хозяин. И спросил с сомнением: Ты будешь сейчас со всем разбираться?
С чем разбираться? уточнил Артем, сдерживаясь, чтобы откровенно не разулыбаться до того комичным выглядел малыш с этими его сложенными ручками и настороженным видом провинившегося в чем-то человечка.
Не знаю, принялся пояснять ребенок. Бабушка Лида говорит, когда надо что-нибудь сделать: «Вот приедет хозяин он и разберется». Я пока только узнал, что такое хозяин, мне бабушка Лида показывала портрет, там ты. И, расцепив ладошки, ткнул пальчиком в сторону Артема, видимо, чтобы тот точно понимал, что речь идет именно о нем. Ты ее сынок и хозяин. Подумал и уточнил: Она так сказала. А про «разбираться» я пока ничего не знаю.
Понятно, кивнул Артем и спросил: Тебя как зовут?
Матвей Ахтырский, отрапортовал ребенок, старательно выговаривая свою фамилию по слогам, выделив с нажимом первый слог.
И от кого ты тут прячешься, Матвей Ахтырский? поинтересовался Артем.
Не, не прячусь. Мальчишка отрицательно покрутил головой, вздохнул с тяжкой безнадежностью и пояснил: Я немного пережидаю.
Чего? боролся с предательски расползающейся улыбкой Красногорский.
Пока мама остынет и можно уже будет идти, как нечто очевидное пояснил пацан.
Мальчишка был чудесный. Обаятельный и невероятно забавный густые пшеничные волосы топорщились упрямыми вихрами на затылке и у висков, на носу и щеках красовались крупные веснушки, а глаза были огромными, редкого темно-синего оттенка. И его круглое личико отображало все его стремительно меняющиеся эмоции, такие непосредственные, чистые, живые.
Было совершенно очевидно, что он еще тот шкодник и явно что-то натворил, и теперь героически прячется в кустах, вернее, как он выразился, «пережидает, пока мама остынет», и что-то подсказывало Красногорскому, что пережидание это было напрямую связано с диким кошачьим воем.
Та-а-ак, протянул Артем, а скажи мне, Матвей, почему кошка так завывает, ты знаешь? и указал рукой в сторону дома, где так и не прекращался жуткий кошачий вой, режущий слух.