Я почти три часа сегодня из Буркова ехал! то ли пожаловался, то ли похвастался подвигом дядя Сема. Вы в курсе, что нынче вычудили эти затейники?
Дорожники? уточнил касту затейников папуля.
Теперь еще и судебные приставы! ответил дядя Сема и покрутил головой: мол, и эти туда же. Представьте, они при поддержке гаишников перекрыли на выезде из города оба моста, и в этом бутылочном горлышке стопорят машины для проверки наличия у их владельцев разных задолженностей. У кого есть хоть какой-нибудь неоплаченный штраф считай, приехал: или оплачивай задолженность прямо на месте или у тебя забирают машину.
Да не имеют права! взвился папуля-полковник и принялся рассказывать, как именно стал бы действовать в такой ситуации лично он, особенно если бы ехал не на нашей семейной легковушке, а на своем любимом транспорте с траками, пушкой и крепкой лобовой броней.
Продолжая следить за беседой лишь краем уха, я откинулась на спинку дивана и, прячась за гигантской грушей сорта «Гулливер», основательно задумалась.
Выходит, не обманула я Машеньку, дядя Сема (будем считать, что сегодня ему досталось переходящее звание моего информатора) действительно принес интересные сведения. Все выезды из города перекрыты, машины на мостах тотально проверяют, а это значит, что «жених», под видом «невесты» умчавший на заднем сиденье своего автомобиля неизвестный труп, далеко не уехал. Не рискнул бы он контактировать с инспекторами, с таким-то пассажиром в салоне!
А ведь важность и срочность задачи поскорее избавиться от тела это нисколько не уменьшило, наоборот: денек-то жаркий!
А город большой, шумный, полный людей и видеокамер
Отсюда вопрос: где сегодня в городе можно незаметно спрятать труп?
Надо об этом подумать
От интересных размышлений меня отвлек телефонный звонок.
Трезвонил мой мобильный, входящий номер был незнакомый. Я извинилась перед честной компанией и удалилась к себе, чтобы поговорить без помех.
Пока дошла до своей комнаты звонок прекратился. Зато в телефоне обнаружилось несколько новых фото, и на всех четвероногие: пользователи соцсетей накидали мне заявок на объявленный кастинг собачек.
Как водится, люди поняли текст по-своему, поэтому не все животные на фото были спаниелями и вообще собаками. Из восьми портретов два представляли котов (но черно-белых, как просили), один енота, и еще один не опознанного мною мелкого зверька с пугающе вытаращенными глазами. То есть собачек было всего четыре штуки.
Я потихоньку высвистала из гостиной сначала папулю, потом мамулю, и, пока бабуля одна развлекала дядю Сему, мы втроем придирчиво рассмотрели фотки кандидатов на съемку, сравнивая их с единственным имеющимся у нас изображением пропавшего Гуси.
Этот мелковат, у этого на лбу приметное пятно, этот грустный какой-то, а вот этот похож! резюмировала мамуля. Предлагаю взять его!
Как основной вариант, уточнил серьезный стратег папуля. Грустного, если что, можно развеселить, а белое пятно замазать гуталином. Но претендент номер один вот этот, я согласен.
Есть небольшое осложнение, сообщила им я, прочитав сообщение, к которому прилагалось всем понравившееся фото. Я думала взять песика для съемки напрокат, но этот не сдается, а продается. Мы будем покупать собаку?
Давайте позвоним ее владельцу и поговорим с ним, может, мы все же договоримся об аренде, предложила мамуля. Дюша, набирай этого товарища да не забудь включить громкую связь.
Да, мой генерал! ответила я, и папуля хмыкнул.
Хотя официально это он старший по званию, мамуля наш вечный партизанский командир.
Собаковладелец долго не брал трубку мы уже устали слушать гудки. Наконец хриплый голос непонятной половой принадлежности недружелюбно поинтересовался:
Ну, хто це? Шо надо?
Добрый день! сказала я, стрельнув строгим взглядом в мамулю, которая шепотом подсказала мне другое начало разговора: «Здоровеньки булы!» в этническом стиле, коего я бы не выдержала. Я по объявлению о поиске собаки для рекламной съемки
Скока? перебил меня собеседник.
Я посмотрела на родителей. Мамуля пожала плечами, папуля полез в карман за бумажником.
Заглянув в него, я сказала:
Мы готовы платить пятьсот рублей в час, собака нужна нам максимум на четыре часа
Это всего две тысячи получится? мгновенно подсчитал кто-то в трубке.
Я думала, он скажет мало, но ошиблась:
Ну, две так две, тоже деньги, но с одним условием: вы эту собаку насовсем забираете. Не нужно мне ее возвращать.
Но нам не нужна собака насовсем! Я снова посмотрела на предков.
Папуля чесал в затылке, мамуля выразительными жестами отказывалась от нового питомца.
Ну, так и мне она не нужна! Не хотите не берите, хотя жаль, на живодерне мне две тысячи не заплатят
На живодерне?!
Папа вскинул голову, мама в ужасе распахнула глаза.
«Берем, берем собачку!» читалось на их славных лицах.
Ладно, договорились, мы заберем у вас эту собаку за две тысячи рублей навсегда! поспешно сказала я, на всякий случай проговаривая все условия.
И самовывозом! добавил мой собеседник. Не хватало мне еще по городу с собакой мотаться, за нее небось в трамвае, как за человека, платить нужно