Слегка покопавшись в памяти (а наш герой учился пятнадцать лет у старого Эльга не только древнему искусству разбивания булыжников о голову), он подошёл к ур-гиту и уверенно произнёс:
— Приветствую тебя, воин! Да будет благословенен Шлем Урга!
Тень интереса скользнула в непроницаемых чёрных глазах, но лицо сохранило холодно-надменное выражение.
— Привет и тебе, варвар без касты!
Разговор шёл на старом языке, наречии книжников, применявшемся в те времена только для межплеменного общения и чтения древних таблиц. После обмена несколькими малозначительными репликами об опасностях пути и обсуждения погоды за последние две недели Эдан решил перейти непосредственно к делу:
— Воин, мне крайне необходимо попасть в какой-нибудь из Священных городов. Вы, случайно, не туда направляетесь?
Ургит посмотрел на него как на сумасшедшего:
— А зачем тебе?
— Неважно. Наймите меня как штатного мага, я вам пригожусь по пути.
— Так ты маг? Чародей нам не нужен — у нас уже есть один. — Воин указал на крепкого мужика лет сорока, со скучающим видом прогуливавшегося неподалёку.
— Тогда наймите меня как бойца.
— Бойцов у нас тоже хватает.
— Но я же не прошу платы за работу! Достаточно, если вы будете кормить меня по дороге.
— У меня умер погонщик. Его укусила змея. Хочешь быть погонщиком?
— Согласен! — обрадовался Эдан.
— Мы не едем в Священный город. Он слишком далеко. Мы едем в Лорху, — добавил немногословный воин.
Название этого населённого пункта нашему герою ровным счётом ничего не говорило.
— А оттуда далеко до какого-нибудь из городов?
— Столько же, сколько отсюда до Лорхи.
— А сколько отсюда до Лорхи? — поинтересовался Эдан, потихоньку начиная терять терпение.
— Примерно две недели пути. Может, меньше, как повезёт. А может быть, мы вообще туда не доедем, — философски заключил ши. — Кто может знать, что случится завтра? А через месяц — тем более!
Караван, в который устроился Эдан, состоял из двух десятков человек; примерно половину из них составляла охрана. Владельцем его оказался небогатый молодой купец, тешивший себя надеждой сделать состояние на торговле с отдалёнными варварскими племенами. Погрузив на вьючных животных груз бронзовых слитков, приобретённых на торжище, на следующий день они двинулись в обратную дорогу.
В течение первой недели их путь лежал сквозь лесостепь. Испокон веков среди этих бескрайних просторов бытовали простота нравов, неприхотливость в быту и обычай кровной мести. На счастье путешествующих, окружавшие их земли были столь мало населены, что одна деревня могла отстоять от другой на многие десятки лиг. Живущие здесь люди не знали железа; орудия из сплава меди и олова также представляли большую ценность — их выменивали у соседних племён или у изредка проезжавших караванов. Отшлифованные до блеска топоры и наконечники копий они с немалым искусством делали из кремня и чёрного полупрозрачного обсидиана. Как известно, такое оружие намного острее бронзового и, несмотря на свою хрупкость, может быть вполне действенным в применении.
Наглядное тому подтверждение Эдан получил на шестой день пути. На постое в маленьком селении, состоявшем из десятка малоприметных землянок, один из караванщиков имел неосторожность слегка шлепнуть по заду приглянувшуюся ему девицу. На следующем привале, сутки спустя, он отошёл по нужде и не вернулся. Через полчаса поисков его труп обнаружили пришпиленным к стволу высокой сосны копьём с каменным наконечником, вонзившимся в горло. По этому случаю ургит, которого звали Лонгас, собрал погонщиков и стражу и прочёл краткую, но содержательную лекцию об основных принципах мирных взаимоотношений с местным населением.
Как узнал жрец Бринна, Лонгас был полукровкой — из народа ши по матери и человеком по отцу, потомственному воину из рода Урга — старшего Торнорова сына. Он считался гражданином Священного города Кера, но почему-то предпочитал продавать свой меч на стороне. Вероятнее всего, причиной тому являлись несложившиеся отношения с городскими властями на родине.