Во дворе замка повисла подозрительная тишина. Из Дверей пиршественного зала доносились нечленораздельные крики и рёв боевого рога вождя Донна, который созывач своих ратников. Ответом ему был дружный храп, доносившийся со стороны казарм стражи.
Никто не преградил беглецам путь, и до замковых конюшен они добрались без единой стычки. У ворот мирно дремали двое часовых, положив под головы старые сёдла; у их ног валялась опустевшая корчага. Очевидно, Ханаль и здесь неплохо поработал. Бог-шутник толкнул дубовые створки, они со скрипом распахнулись. В конюшне было темно, но и-х проводник и здесь на удивление хорошо ориентировался. Он прямиком направился к самому большому стойлу, занимавшему не меньше трети всего пространства. Оттуда доносились странные звуки — скрип и гоготанье, живо напомнившие Эдану раннее детство, проведённое в маленькой деревушке в предгорьях.
На сей раз Ханаль отсутствовал недолго и вскоре вывел из загона под уздцы весьма необычный экипаж. Им оказалась вместительная одноосная колесница, в которую с помощью хитроумной системы ремней вместо скакунов были впряжены три гигантских чёрных лебедя. Головы птиц находились в двенадцати локтях от земли, а размах крыльев, по мнению Эдана, составлял не менее тридцати локтей.
— Чего вы дожидаетесь? Личного приглашения? — обратился старина Гони к своим товарищам. — Залезайте скорей в экипаж — у меня дома ещё дети не кормлены и корова со вчерашнего вечера не подоена!
Эдан, Бринн и Эйте мигом забрались в колесницу. Ханаль перехватил поводья, обмотав их вокруг запястья правой руки, и слегка стегнул коренного лебедя длинным прутом по спине. Послушные птицы закричали, захлопали крыльями и резко рванулись вперёд. Повозка прогремела окованными колёсами по булыжнику мостовой и, взлетев в воздух, со свистом пронеслась в паре локтей над шлемами первых вырвавшихся на двор преследователей. Те с воплями бросились врассыпную, благоразумно спасая головы от острых серповидных клинков, укреплённых на бортах колесницы. Несколько молний, брошенных навскидку магами болгов, и с десяток выпущенных стрел прошли мимо цели.
Экипаж быстро набирал высоту. Сделав круг над башнями болгского замка, Ханаль выровнял полёт и постоянно подгонял птиц, заставляя их увеличивать скорость. Вниз Эдану смотреть не хотелось — земля была так далеко и проносилась столь быстро, что он почувствовал сильное головокружение.
— Интересно, а откуда взялись ожившие корни в пиршественном зале? — обратился он к старине Гони.
— Жрецы Эйте весьма искушены в магии дерева, — пояснил бог. — Думаю, немало отпрысков благороднейших болгских семейств сегодня ночью превратилось в пеньки. Воистину, незавидная участь!
— Послушай, Гони, а за какую такую службу Донн пообещал тебе любую награду?
— Видишь ли, сынок... — начал было старина Гони и резко осёкся, уловив яростный взгляд стоявшей рядом с ним богини. Он только виновато улыбнулся и, пожав плечами, сосредоточился на управлении упряжкой.
Бринн развернул свёрток. В нём оказался слегка искривлённый однолезвийный меч, клинок которого немного расширялся к острию, а также ещё несколько небольших предметов.
— Взял пару-тройку безделушек на память, — сообщил Ханаль. — Не каждый же день посещаешь сокровищницу вождя Эоху!
— Какой странный клинок! Это и есть знаменитый меч Торнора?
— Угу. Со времён его создания прошло немало времени, и мода на оружие претерпела сильные изменения. А тогда, как мне помнится, такая форма была очень популярна. Кстати, вон тот сувенир — тебе.
На шее у Эдана оказался сверкающий шарик из прозрачного горного хрусталя на цепочке. Молодой жрец Бринна внимательно осмотрел знаменитый меч, сработанный первейшим из кузнецов.