И все же мы собирались с вами обсуждать, что нам известно, а не ужинать.
Дитрих, пирог больше храниться не может, поэтому вам придется его съесть, или или я не выпущу вас из квартиры, твердо сказала я.
Дитрих смешно округлил губы, словно хотел сказать: «О», но в последний момент ему что-то помешало. Смотрел он при этом не на меня, а на пирог, так что не составляло труда понять, что его интересует больше. Во всяком случае, сейчас.
Заманчивое предложение, ответил он. И долго вы собираетесь меня удерживать?
Заманчивое предложение, ответил он. И долго вы собираетесь меня удерживать?
Если вы откажетесь есть пирог, то до тех пор, пока его не придется выбрасывать, заявила я. Дитрих, я не обеднею, если вы один раз поедите за мой счет.
Два раза.
Вы меня приглашали в кафе, напомнила я. Вычтем один раз.
Пфф, фыркнул он. Это не считается. Когда мужчина приглашает инориту на ужин, он не рассчитывает, что этот ужин откуда-то будет вычитаться. Ужины не для арифметических действий.
Хорошо, согласилась я. Тогда будем считать, что съеденные продукты компенсируются арендой артефакта против ментальной магии.
Артефакт вам выдан как моему сотруднику, возразил Дитрих, поэтому за аренду с вас ничего брать не буду. Да и брать аренду продуктами Как-то странно, не находите?
Натуральный налог, возразила я. Воспользуемся опытом предков.
Предки решили, что опыт оказался неудачным, и от такого налога отказались.
Предлагаете вам заплатить полноценными золотыми монетами? ехидно спросила я. Не дождетесь. Берите пирогами, пока дают. А то и они закончатся.
Последний аргумент его окончательно добил, и Дитрих решил сдаться. Наверное, сделали свое дело объединенные усилия двух противников собственного желудка и меня. Не знаю даже, кто ему казался более опасным, но Дитрих подвинул к себе тарелку, щелкнул пальцами, послав короткий разогревающий импульс, и начал есть, медленно, показывая, что делает мне одолжение, и только. Я поставила перед ним чашку с отваром, чтобы было чем запивать, и села напротив со своей чашкой и порцией пирога. Откусила кусочек и блаженно зажмурилась. Даже не думала, что так хочу есть. В нервотрепке этого дня совсем забыла, что обеды и ужины не лишние, когда тратишь столько энергии.
Зря вы не стали ужинать с Эггером. Он не стал бы вам ничего подсыпать, заметил Дитрих. Во всяком случае, в столь людном месте.
Потенциальная преступная деятельность Штефана сейчас меня волновала очень мало, да и упоминание о нем казалось кощунственным. Если уж прерывать тишину, то чем-то таким возвышенным, а не разговорами про преступников.
Вам не нравится мой пирог? оскорбленно спросила я.
Почему не нравится? Напротив, я подумал, что поужинай вы с Эггером, глядишь, мне досталось бы больше, подмигнул Дитрих. Вы собирались пирог утром выбрасывать. А теперь выбрасывать нечего.
В самом деле, тарелки опустели, на них не осталось даже крошек, лишь следы жира на стенках указывали, что там что-то было. Я подлила в его чашку отвара, а больше у меня все равно ничего не было, хотя я зачем-то заглянула в вазочку, где иногда появлялись сухарики. Но если они и могли там появиться, то теперь только завтра, благо Дитрих мне действительно заплатил за отработанные дни, а значит, можно сделать небольшой запас продуктов. А пока
Много есть вредно, сообщила я. Особенно после такой голодовки.
С моей стороны чистый эгоизм соглашаться на ваше предложение партнерства, вздохнул Дитрих. Наверное, вам нужно соглашаться на одно из предложений по алхимии. Смотрю, в прихожей еще пачка писем.
Я их даже не вскрывала, ответила я. Вдруг там, напротив, требование не приближаться к их предприятию на пушечный выстрел?
Дитрих хмыкнул, показывая, что оценил шутку.
А если серьезно, продолжила я, я хочу узнать правду.
Я вам ее непременно сообщу.
Нет, я хочу сама, понимаете? Мне кажется, все, что сейчас происходит, как-то связано со смертью наставницы. Я не верю, что она практиковала что-то запретное. Она была довольно нелюдимым человеком, но с острым чувством справедливости. Не могла она тайком заниматься чем-то таким незаконным.
И что, по-вашему, там случилось?
Ее убили, а весь этот громкий взрыв был нужен, чтобы замести следы, уверенно ответила я.
Линда, вы перечитали детективов.
Я их совсем не читаю.
Никто никого не будет убивать просто так. Должна быть причина, и серьезная, чтобы не просто убить, а сделать так, чтобы не нашли ее тело. Да что там тело! Чтобы не нашли вообще ничего.
Мы можем не знать этой причины, возразила я.
Конечно, Дитриху с его опытом было видней, но он не знал инору Вернер так, как знала ее я. Даже если не принимать в расчет ее законопослушность, она всегда очень серьезно относилась к технике безопасности, никогда не начинала работу, пока не убедится, что все исправно и включены защитные артефакты, в том числе личные.
У иноры Вернер был очень хороший личный защитный артефакт, который она не снимала, вспомнила я. Так вот, одной из его функций был мгновенный телепорт при критической обстановке.