В любом случае теперь все изменения ушли, ответил Дитрих. У вас есть защитный артефакт, а значит, больше никто к вам в голову не полезет. Во всяком случае, так, чтобы вы об этом не узнали.
Но причина-то неизвестна, возразила я. И это меня тревожит, понимаете, Дитрих? Я не знаю, кто это делал, и начинаю подозревать всех. И Эмми, и Штефана, и свою умершую наставницу, и даже вас, Дитрих, вас я тоже подозреваю, чего уж скрывать.
Он рассмеялся. Немного приглушенным, но таким заразительным смехом, что я невольно начала улыбаться, хоть и чувствовала себя необычайно глупо. Мне не нравилась ситуация, в которой я сейчас находилась, и не нравилось, что я никак не могу на нее повлиять. За то время, что уехала из дома, я привыкла, что моя жизнь зависит только от меня.
Подозреваете, что я забыл про ужин? уточнил Дитрих. Не надейтесь. Как вы, кстати, себя чувствуете? Тошнота прошла?
Ее почти не было, пояснила я. Даже странно, если учесть, как плохо мне было после сканирования в Сыске.
Во-первых, с вами работал Карл, а он умеет делать все очень бережно, пояснил Дитрих. А во-вторых, в Сыске скорее всего старались вытащить воспоминание так, чтобы оно у вас не восстановилось. Вот и
Мы шли по улице размеренным шагом бесцельно прогуливающихся людей, и мне подумалось, что сейчас мы стороннему наблюдателю напоминаем обычную парочку, болтающую о всяких глупостях, хотя речь шла о вещах довольно серьезных. Наверное, это и есть та самая «конспирация»?
Вот довольно приличное заведение, неожиданно сказал Дитрих, остановившись перед входом в полуподвальное помещение, над которым весело плясала в воздухе фантомная вывеска ресторана «Гаэррский плющ». В нем я не была ни разу. Со Штефаном мы часто ходили по разным местам, но все они относились к модным заведениям, в которых могли позволить себе ужин только обеспеченные люди. Штефан Имеет ли он отношение к тому, что случилось в моей голове? Или я разлюбила его потому потому что никогда не любила, честно призналась я себе. Мне льстили его ухаживания и настойчивость, льстило, что Эмми, да и не только она так восхищаются моим поклонником. Но сильного чувства не было никогда.
Почему плющ? спросила я Дитриха. Здесь подают только растительную пищу?
Обижаете, Линда. Он аж передернулся от возмущения. Стал бы я приглашать девушку туда, где нет мяса?
Так для конспирации же, напомнила я.
Даже для конспирации не готов пойти на такую жертву, чуть обиженно ответил он. Всему должен быть предел. Незачем над собой издеваться без особой необходимости. Нет, с едой здесь все хорошо, вот увидите. У них такая фирменная отбивная! Ммм Он мечтательно поднял глаза, уперся взглядом в потолок и посмотрел теперь уже на меня. Попробуете, поймете.
Отбивная действительно оказалась хороша. Сочная, благоухающая не только ароматом жареного мяса, но и специй, удачно подобранных местным поваром, она доказала, что Дитрих не зря вспоминал о ней с таким восхищением. Интересно, как многих он приводил сюда насладиться местной кухней? Неожиданно мне стало неприятно от мысли, что я с ним сюда пришла не первая и не последняя. Пришлось себе напомнить, что Дитрих мой работодатель. Кого он сюда приводил и зачем, меня совершенно не касается.
У вас так выражение лица изменилось, заметил Дитрих. Неужели что-то вспомнили?
Нет, просто подумала о неприятных вещах, несколько резко ответила я, пытаясь подчеркнуть своим тоном, что они, эти вещи, его тоже не касаются.
Не надо думать о неприятных вещах, наставительно заметил он. И вообще, такие мысли лучше заедать. Определились с десертом?
Спасибо, но он будет уже лишним, ответила я.
От десерта я отказалась не столько потому, что наелась, но и потому, что мне хотелось поскорее остаться в одиночестве, дойти до дома, закрыться и обдумать все, что сегодня узнала. Вопрос, кто же стер мне память и зачем, так и остался нерешенным. Менталист Дитриха не прояснил его ни на самую малость.
А с собой?
На удивление, Дитрих выглядел расстроенным, хоть и старался этого не показывать. Неужели он за десертом рассчитывал меня еще расспросить про мои сложные взаимоотношения с окружающими? Во время ужина мы говорили о чем угодно, только не о том, что меня тревожит. Наверное, хотел, чтобы я расслабилась, а он так неожиданно бац и вопрос о Вопрос о чем? О чем он мог меня спросить? Я несколько недоумевающе на него посмотрела.
Линда, я вам предлагаю заказать здесь что-нибудь вкусное, но забрать домой, пояснил Дитрих, решивший, что мое недоумение относится к его вопросу.
Мне сейчас ничего не хочется, честно ответила я.
Думать еще о каких-то десертах было выше моих сил. Да и на самом деле десерта мне не хотелось. Хотелось, чтобы этот бесконечный день наконец закончился.
Тогда я закажу на свой вкус.
Мы молчали. Я опустила голову и рассматривала салфетку. Она была не столь интересна, но нужно же себя чем-то занимать? Впрочем, делала это я не слишком долго.
Что вы заказали? вяло полюбопытствовала я, после того как Дитрих о чем-то пошептался с официантом.
Дома узнаете.
Как это дома? невольно возмутилась я.