Но мне приказали убить ее как можно тише и незаметнее, растерянно промолвил Эдарро, не делая попыток выбраться из неглубокой ямы и пропуская мимо ушей насмешку. Ведьма?.. Ты говоришь, что она была ведьмой? Но почему тогда
Ничем себя не выдала? едко рассмеялся Хорвек. Должно быть, она захотела тебя огорчить. Из жадности не показала ни единого фокуса, до которых ты падок, словно уличный ротозей. Признайся, Эдарро, ты просто боялся всерьез поверить
Так она была жива, когда я похоронил ее? теперь Эдарро выглядел воистину жалко.
Не вполне жива, однако и не мертва. Обычно колдунье хватает трех ночей в могиле, чтобы очнуться и обрести прежнюю силу, а некоторые именно так пробуждают свой скрытый дар. Схожий ритуал практиковали при инициации: только самые отважные и неистово верующие в свою счастливую звезду могли решиться на это испытание. А твоя ведьма, Эдарро, бесстрашна и во многом безумна.
Ты ее знаешь?
О, да, Хорвек бросил взгляд на меня. И маленькая Йель ее знает. А еще ее знает один художник, к которому она отправилась сразу после того, как восстала из могилы он до сих пор помнит синяки на ее шее.
Рыжая чародейка? я впервые подала голос за все это время, и он прозвучал, как короткий скрип ржавых дверных петель.
Она самая, Хорвек все еще вертел в руках собачью голову. Эдарро смотрел на нее, как зачарованный.
Почему здесь был этот череп? спросил он, облизав губы, как будто разглядел в своей находке что-то чертовски аппетитное и манящее.
Могилы неохотно отпускают тех, кто в них лежал, демон отвечал охотно, с заметным удовлетворением, и я подумала, что он не прочь поделиться своими догадками с нами. Чтобы окончательно попрощаться с этой землей, ведьма должна была оставить здесь что-то взамен. Она прикончила первое попавшееся на ее пути живое существо должно быть, бродячую собаку с кладбища, и расплатилась ее головой с покинутой могилой.
Но почему она дала себя убить? я так и не дождалась этого вопроса от Эдарро, и решила задать его первой.
Видимо, так было ею задумано, Хорвек перевел взгляд на королевского племянника. Когда ты ее повесил, то взял что-нибудь с тела на память?
Нет, покорно ответил Эдарро, губы которого тряслись а лицо искажалось, словно он собирался улыбнуться, но забыл, как это делается. Не совсем Перед тем перед тем, как я вздернул ее, она умоляла о пощаде и предложила мне свое кольцо. Тогда это показалось жалким поступком, я выбросил его и рассмеялся, но когда я уходил кольцо блеснуло в траве и я почему-то забрал его с собой. Оно до сих пор у меня, в шкатулке
Хитрая бестия, Хорвек одобрительно качнул головой. Она нашла уязвимое место в той броне, которая надежно оберегала ваше семейство: сила моей покойной матушки обращала злой умысел и злые чары против ваших врагов, но заклятиям, не несущим на первый взгляд вреда, вы подвластны, как и простые смертные. На кольцо были наложены чары, соблазнившие тебя его взять, а защищающая тебя сила не увидела в обычной побрякушке ровным счетом ничего опасного.
Но тогда зачем я почувствовала глухое раздражение: объяснения Хорвека ничуть не помогали и только путали! Я бы привычно решила, что мне недостает ума, чтобы их понять, но на лице господина Эдарро застыло выражение такого же глупого непонимания а уж его-то точно нельзя было назвать простаком.
Кольцо среди вещей своего двоюродного брата должен был увидеть Лодо, сказал Хорвек, помрачнев, словно опомнившись. Когда кое-кто рассказал ему о судьбе пропавшей невесты, оно послужило доказательством правдивости тайного доброжелателя. И даже наш унылейший принц был обязан разгневаться и ощутить непривычное для него желание мстить. Теперь ты понимаешь, Йель, что пообещала ему ведьма?
Я понимала, что он хочет услышать, но упрямо возразила:
Огасто Лодо не желал мстить! Я слышала собственными ушами, что он сожалеет о своей потерянной любви, но ни разу он не говорил, будто желает чьей-то смерти!
Значит, мстить желала госпожа чародейка, а он согласился стать ее покорным орудием, когда узнал, как обошлось королевское семейство с его суженой, Хорвек кивнул, в кои-то веки признавая мою правоту. В самом деле, нести бремя мести не каждому по силам, а Лодо не из тех созданий, кровь которых может воспламеняться от ненависти ведь так, Эдарро? Ты-то знаешь в этом толк Тобой воспользовались, чтобы пробудить жажду крови в тишайшем наследнике трона и ты с готовностью выполнил то, что от тебя требовалось. Столько усилий приложено, чтобы разжечь подобие злой страсти в сердце никчемного принца!.. Что-то мне подсказывает, госпожа чародейка недолюбливает королевскую семью Астолано
Она хочет погубить их? спросила я, вновь не дождавшись ни слова от Эдарро, выглядевшего полностью сломленным и уничтоженным.
Не просто погубить, сказал Хорвек с уверенностью. Она хочет, чтобы король принял смерть от руки сына, которым гордился более всего на свете. И чтобы увидел своими глазами, что магическая защита, которой так гордятся потомки Виллейма, все-таки имеет изъяны.
Так Лодо жив, внезапно голос Эдарро прозвучал ясно и отчетливо, словно ему удалось наконец-то стряхнуть с себя оцепенение. Неловко и медленно он выбрался из ямы, и по взгляду его было понятно: он сам не знает, стоит ли ему покидать старую пустую могилу, которой вскоре суждено было стать его последним приютом.