Настя, совсем на замечая, как я поедаю её глазами, безразлично найдя опору в виде моей головы, вышагнула из смятых мокрых джинс и неспешно, пошатываясь, направилась в комнату. А я, обалдевший, остался стоять на коленях в ванной.
Ну не может же она быть настолько пьяная, чтобы потерять связь с реальностью. Или может? Чёрт!
Я собрал её мокрую одежду, радуясь, что она в таком состоянии оказалась со мной, а не с кем-либо другим. И от этой мысли моя радость сменилась дикой злостью. Она вообще головой своей думала, когда так жестко напивалась?
После того как я вылавливал её из душа, моя одежда тоже слегка промокла, поэтому я решил подсушить и её.
Ради собственного спокойствия и её безопасности я решил не включать свет в комнате. Освещения из прихожей было достаточно, чтобы разглядеть её обнаженное тельце, лежащее у меня на кровати на животе, зарывшись лицом в подушку.
Может, ты оденешься? спросил я между прочим и в ответ услышал неопределенное мычание. В полумраке найти её спальные принадлежности было за гранью реальности, поэтому я набросил на неё свою рубашку.
У тебя волосы мокрые, тихо произнёс я, убирая сбитые локоны с лица. Она что-то мыкнула в ответ, не открывая глаз. Похоже, она уже спит. Я провёл ладонью по обнаженной спине, сдвигая рубашку в сторону. И трусы тоже.
Она медленно разворачивается и, приоткрыв глаза, смотрит на меня. А я на неё, в полумраке изгибы и округлости её тела выглядят ещё сексуальней.
Это ты выдыхает она почти шепотом.
Ну а кто ещё, отвечаю я, глядя ей совсем не в глаза.
Снова этот сон, хрипло произносит она и закрывает ладошками свою грудь.
Ну наконец к ней вернулся здравый смысл и смущение. Но то, что она делает дальше, ввергает меня в ещё больший шок. Запрокидывая голову от удовольствия, она ласкает свою грудь. Я, приоткрыв рот и офигевая всё больше, жадно наблюдаю, как она запускает руку к себе в трусики. Что. Она. Делает?
Приоткрыв глаза, она скользит глазами по моей плохо освещенной фигуре, словно ожидая каких-то ответных действий.
Я хочу ты делал это обрывая слова, шепчет она. А я словно парализованный стою и не могу пошевелиться. Я, конечно, прекрасно знаю, что нужно делать, когда голая девушка лежит перед тобой на кровати и просит поласкать её, и я делал это столько раз, что уже сбился со счета. И какая-то часть мозга (или скорее другой орган) кричит мне: «Да трахни ты её наконец!» Но что-то другое (совесть, наверно) останавливает меня, заставляя задуматься, а хочет ли она этого так же сильно, как и я? И вообще, она сейчас адекватно соображает?
Она тянет ко мне руку и тихо произносит, слегка шевеля губами: «Обними меня». Я наклоняюсь к ней, выполняя её просьбу. Её хрупкое тело крепко сжато моими руками. От прикосновения её холодной кожи становится безумно жарко. Она, крепко прижимаясь ко мне и проведя своей щечкой по моей щетине, шепчет:
Я люблю тебя не уходи пожалуйста
Я в ответ обнимаю её ещё крепче, закрывая глаза, чувствую, как меня наполняет радость.
Куда я от тебя денусь, бормочу я сквозь улыбку, понимая, что и она от меня никуда не денется, даже если захочет.
Поглаживаю её влажные волосы и целую обнаженное плечо и шею. Она сонно что-то бормочет, передёргивая плечами. Но мой поезд желания набрал обороты, и меня уже не остановить. Она тихо постанывает, когда я двигаюсь вниз от ключиц к животику, не оставляя без внимания ни один сантиметр её тела. «Сама виновата», думаю я, посасывая твёрдый сосок. Я возбуждён до предела, и мне уже всё равно, что будет завтра. Я просто хочу её сейчас.
Её влажные трусики шлепком падают на пол возле двери. Я приподымаю и раздвигаю её ноги. Когда мой язык касается её там, она неожиданно дергается, ударяя бедром по моему уху и переворачивается на живот.
Мои трусы отправляются в ту же сторону, что и её. Потёршись членом о её ещё влажные булочки, я пытаюсь нашарить вход в тесный рай. Но я словно стучусь в закрытую дверь, да и дома похоже, никого нет. Блядь! Что я делаю? Совсем с катушек съехал. Пытаюсь трахнуть девственницу в пьяном коматозе. Стыдобище!!! Почему я ТАК сильно хочу её? Собираю остатки гордости и воли в кулак и одеваю эту уже безвольную куклу в свою рубашку.
Снимаю напряжение, выпуская пар и сперму себе в руку, и ложусь спать, чувствуя, как совесть грызет меня всё больше и больше.
*** Настя наши дни ***
Мысли путаются в моей ещё тяжелой голове. Обрывки воспоминаний не укладываются воедино, а события после номера Барби-клона вообще скрывает беспросветная мгла. Судорожно сглотнув и отчаянно сжав одеяло, я спрашиваю:
А мы запинаюсь я, понимая, что моё пересохшее горло и слова больше не родит. Мужчина моей мечты лишил меня девственности, а я, хоть убей, ни хера не помню! Ну что за нах?!! Вселенская несправедливость!!!
Я с надеждой заглядываю в его зелёные-зелёные глаза, в которых загорается дьявольский огонёк.
А ты ничего не помнишь? спрашивает он, внимательно наблюдая за моей реакцией. Я неуверенно качаю головой. Совсем ничего?
Я уже уверенней машу головой. А он, задумчиво приподняв брови, продолжает:
И как трусы с меня стянула, тоже не помнишь?