Эй! вскрикиваю я, хватаясь за трусы.
А этот лифчик без бретелек? продолжал он. Он едва держится. Так и хочется сделать так.
И он запускает свой указательный палец за брошку внутрь лифчика, и, поддевая ткань, тянет палец вниз. Я молниеносно накрываю руками свою грудь, и как раз вовремя! Мой лифчик уже опущен им до самого пупка. Выдох застревает где-то у него в груди. Он с удивлением смотрит на результат своих трудов. Видимо, он и сам не ожидал, что реально получится стянуть с меня купальник.
Вот как-то так уводя руку за голову и почёсывая затылок, на выдохе произносит он, не сводя глаз с моих рук.
Я набираю в лёгкие воздуха, чтобы криком выразить всё свое возмущение! Но вовремя понимаю, что стою голая в общественном месте и лучше лишнего внимания не привлекать. В панике озираюсь в поисках свидетелей своего позора. Но, хвала богам, кроме меня и учителя-извращенца, здесь никого больше нет.
Но это ненадолго. Я уже слышу мужские голоса и звуки приближающихся шагов. Бля-я-я! И что теперь делать?!! Я ж умру, если меня кто-то в таком виде узреет!
Внезапно Данил делает ко мне шаг, расстегивая свою ветровку, подтягивает меня за плечи к себе и разворачивается к идущим спиной. Он накрывает меня краями своей ветровки, окутывая словно коконом и нежно прижимая к себе.
Не бойся, еле слышно шепчет он в мою макушку, тебя никто не увидит.
Косточки моих кистей упираются в его обнаженную грудь. Хоть бы футболку надел! Секас ходячий!
Сквозь ткань ветровки я чувствую его крепкие руки у себя на плечах. Голоса стихают. Они прошли, не обращая внимания на нас.
Прижимая меня ещё крепче к себе одной рукой, он нежно проводит другой по моим волосам. В его жарких объятиях так спокойно и хорошо. Я закрываю глаза и с блаженством наслаждаюсь, как он ласкает и поглаживает мою макушку. Вдыхаю носом этот чудесный пленительный аромат его тела. Как же хорошо! Вечность бы так стояла! Ласково потёршись щекой об его грудь, я в полудрёме обнимаю его ещё крепче.
Ты что делаешь? хрипло выдыхает мой учитель.
Ммм Что я делаю А? Ха-а-а? О боже! Что же я делаю? Обнимаю его руками, которыми должна была свой срам прикрывать! А вместо этого вовсю прижимаюсь к нему! К его голой груди своими голыми О господи!
Соблазняешь меня? тихо, с похотливой усмешкой спрашивает он, скользя руками по обнаженной спине. Сейчас мне уже совсем неспокойно в его объятиях! Каждое прикосновение жжет кожу и одновременно вызывает мурашки, словно от холода. Сердце колотится так, что затрудняет работу лёгких и я уже и не дышу вовсе.
Запуская руки в мои разболтанные плавки, он слегка сжимает мою попу своими руками, прижимаясь ко мне всем телом, и шумно выпускает воздух, одновременно с моим тихим стоном, вызванным неожиданным прикосновением. Мне становится безумно жарко и сухо во рту, когда я чувствую, что в мою тазовую косточку упирается что-то твёрдое.
Я приподнимаю голову и встречаю его взгляд, наполненный страстью. Его губы так близко. Он, прикрывая глаза, опускается ниже, приоткрывая рот, я делаю то же самое, двигаясь к нему навстречу.
Вот бесстыдники! Словно ведром холодной воды, нас обливает голос Раисы Степановны. Остановившись в сантиметрах от поцелуя, мы, широко раскрыв глаза, таращимся друг на друга. Вот так Попандос Попандосович!!!
Вот бесстыдники! Словно ведром холодной воды, нас обливает голос Раисы Степановны. Остановившись в сантиметрах от поцелуя, мы, широко раскрыв глаза, таращимся друг на друга. Вот так Попандос Попандосович!!!
Мой самый сладкий момент в жизни в один миг превратился в жутчайший кошмар. Нас так жестко попалили! Всё ещё закрытая его ветровкой, я молниеносно натягиваю купальник и отскакиваю в сторону, вытягиваясь по стойке «смирно». Тело парализует неимоверный ужас, я не могу даже пошевелиться, чтобы посмотреть, с каким лицом на нас смотрит Раиса Степановна. Я вижу только страшные картины последствий: его увольняют, меня выгоняют из школы, мои родители узнают о наших запретных отношениях и выгоняют меня из дома, а на него подают в суд. Пока длится процесс, мы живем вместе и оба не работаем, постоянно ссорясь и обвиняя друг друга во всех бедах. Потом его сажают в тюрьму, а мне запрещают даже навещать его. Пытаясь скрыться от горечи жизни и проблем, я начинаю пить, потом наркотики, проституция. Чтоб достать очередную дозу, я иду на преступление. Меня ловят, сажают в тюрьму, но мне всё равно, так как мой организм уже съедает неизлечимая болезнь. По стечению обстоятельств мы оказываемся в соседних камерах и умираем, крепко взявшись за руки сквозь железную решетку. А-а-а! Я так не хочу! Весь этот сценарий проигрывается за секунду в моей голове, вызывая ещё больший ужас.
Какие бесстыдники?!! Женщина, это мужская раздевалка! слышу я недовольный бас, который выводит меня из ступора. Я с удивлением наблюдаю, как Раиса Степановна закрывает дверь раздевалки и, щурясь, пытается рассмотреть знаки на стене.
А я думала женская, бурчит она, совсем без очков не вижу.
Я, раскрыв рот, смотрю ей вслед, как она, семеня ножками, направляется в сторону женской раздевалки. Так она нас не видела?!! Я перевожу взгляд на учителя, а он уже начинает вовсю хохотать, хватаясь за живот. У него такой приятный мелодичный смех и милая улыбка. Я, улыбаясь, смотрю на него, понимая, что какой бы страшный сценарий нам не уготовила судьба, я хочу пройти с ним через все проблемы и несчастья, крепко взявшись за руки. Я люблю его. Сильнее с каждым днём, с каждым часом, с каждым вздохом.