И во-вторых, эти люди знают, что мы прячемся неподалеку от дворца, раз тело мертвого «мага резерва» было положено именно у подъемного моста.
— Правильно. — Виг назидательно поднял палец.
— Что-нибудь еще произошло во время твоей прогулки? — спросил Феган, сверля принца взглядом.
Тристан посмотрел на сестру и задумался, стоит ли рассказывать магам о женщине, которой он помешал броситься вниз с обрыва. По причинам, до конца не ясным даже ему самому, он решил этого не делать.
— Нет. Ничего существенного.
Принцесса, однако, сморщила носик, безмолвно показывая ему, что догадалась — брат о чем-то умалчивает.
«Она всегда понимала меня лучше чем кто-либо, — подумал принц, и эта мысль вызвала в его душе радость. — Шайлиха и в самом деле снова с нами».
— Прекрасно. — Виг характерным движением заломил бровь.
Он тоже не полностью поверил Тристану, но сейчас не хотел углубляться в детали.
— Нам нужно сообщить тебе кое-что крайне важное, — серьезно начал Феган, — и, боюсь…
Но только ему удалось завладеть вниманием принца, как в дверь негромко постучали. Тристан мгновенно выхватил один из своих ножей и, подойдя к двери, резко ее распахнул.
На пороге стоял Гелдон, явно удивленный подобный встречей. Принц, извиняюще улыбнувшись, убрал нож в колчан, а Виг жестом указал карлику на свободное кресло.
— Прошу прощения за вторжение, — произнес Гелдон, — но у меня есть одна чрезвычайно важная новость.
Тристан впился взглядом в лицо карлика и мгновенно понял, что его сообщение вряд ли доставит удовольствие собравшимся.
Гелдон, не произнося более ни слова, достал из-под рубашки пергаментный свиток с обращением и изображением принца и расстелил его на столе. Пока собравшиеся разглядывали то, что принес карлик, тот, в свою очередь, ознакомился с посланием от некоего «С». Затем Гелдон подошел к телу, лежащему на скамье, увидел рану на лбу бывшего «мага резерва» и ужаснулся страшной догадке, промелькнувшей в сознании. «Скрундж! Без сомнения, это его рук дело!»
Прочитав об обещанном за его поимку вознаграждении, Тристан буквально потерял дар речи. Еще в Призрачном лесу Феган предупреждал его, что такой день настанет. И Клюге, умирая в пыли у ног принца, говорил о том же самом.
«Ты думаешь, что победил, Избранный? Совсем скоро ты поймешь, как ошибался. Есть многое, чего ты еще не знаешь. И даже если тебе удастся вернуться в Евтракию, ты пожалеешь, что не пал от моей руки. На родине тебя будут преследовать день и ночь. Из-за совершенного мною и моими людьми; из-за того, что ты не уберег сестру. Твоя собственная тень не даст тебе покоя. Нет, самонадеянный щенок, эта твоя победа немногого стоит. Мы еще продолжим нашу схватку…» — пронеслись в сознании Тристана его последние слова.
Принц взглянул на сестру: отчасти пророчество бывшего командира крылатых воинов не сбылось. Шайлиха снова с ними и теперь исцелена, значит, Тристан ее «уберег», вопреки предсказанию капитана Фаворитов Дня и Ночи. Однако в остальном тот, по-видимому, оказался прав: сейчас на Тристана была объявлена охота в его собственной стране, и преследовать его будут те люди, ради которых он столько раз рисковал жизнью. И кто-то готов заплатить сто тысяч киз за его поимку…
— Как к тебе попало это обращение? — спросил карлика Виг, тоже явно потрясенный последними новостями.
— Их раздавали в таверне «Копыто кабана». Думаю, остальные уже развешаны в людных местах, — ответил Гелдон, с сочувствием глядя на принца. — Боюсь, многие поверят…
— Поверят во что? — прошептал Тристан, с трудом обретя голос.
Карлик опустил взгляд.
— В то, что ты убил своего отца и сделал это намеренно, потому что был в сговоре с Шабашем и Фаворитами.