Это подтверждает и мое обоняние, которое уловило хотя и слабый, но знакомый запах каких-то химических препаратов и лекарств. «Больница», поселяется во мне уверенность.
Черт. Опять вспышка боли в голове. И от нее не спасло даже мое состояние отчужденного наблюдателя. Пережидаю ее, закрывая глаза. Так легче.
«Как же она болит, непроизвольно думаю я и только тут задаю себе вопрос, который должен был появиться уже давно: А что я вообще делаю в больнице?»
Напрягаюсь, стараясь вспомнить. Но совершенно ничего не помню. Голова пустая. Не в принципе ничего, а того, почему я мог оказаться тут. Последнее мое воспоминание это как мы едем с частником-бомбилой по дороге, направляясь к небольшому городку, туда, где живут мои родители. И где я должен был провести свое будущее лето.
Не понятно сколько времени назад
Парень, тебе куда? раздается голос у меня за спиной. Если в Поманск, то за триста довезу без проблем.
Дороговато что-то, отвечаю я местному извозчику, который не трется возле остальных таксеров. Это явно частник и работает втихаря от них. Те не любят делиться. А с этим можно было поторговаться. Я не жадный, но у меня просто больше с собой не было. Вчера отметили окончание сессии, и денег у меня чуть больше, чем кот наплакал. На электричке мне ехать не хотелось, так что решил попытать счастья среди местных водил.
Тот замялся. Посмотрел на толпу других таксистов, стоящую у входа на вокзал, и спросил:
Сколько.
Сотня, с невозмутимым лицом ответил я.
Ну, наглеть, так по полной. Видимо, с наглостью я чуток переборщил.
И триста рублей было не много, а за сотню мараться, так вообще никто не будет. Этот водила считал точно так же. Но и искать других клиентов мужик не хотел.
Давай двести, сразу предложил он нормальную цену, что устроила его. Мне она тоже подходила. И поэтому я сразу согласился, не став больше тянуть резину, хотел попасть побыстрее домой.
Отец сегодня хотел свести с одним своим знакомым, у которого я и должен был проходить летнюю практику. Так бы я поехал к себе попозже, но так сложились обстоятельства, что знакомому отца уже сегодня ночью нужно было улетать, а место он предлагал хорошее. Не стоило упускать такой шанс.
Вот поэтому я после вчерашнего праздника жизни и собрался хмурый и не выспавшийся в дорогу. Поскреб по сусекам, нашел ту мелочевку, что завалялась в моих немногих карманах. И отправился на вокзал.
И вот сейчас мы несемся по трассе. Водила любил поболтать. В другое время я бы, наверное, и сам не прочь был пообщаться, но не сейчас. Голова гудела. Во рту сухо. Той бутылки воды, что я выпил, хватило едва на треть пути.
Поэтому поняв, что собеседник из меня никакой, тот включил радио и просто несся вперед. Я же задремал.
И все. Больше я ничего не помню. Следующее мое воспоминание это голос неизвестной.
Неужели мы влетели в аварию? Да вроде и мужик гнал не очень быстро. Да и на трассе никого особо не было. Кто в такую рань, да еще и в выходной день куда-то выбирается?
Поэтому поняв, что собеседник из меня никакой, тот включил радио и просто несся вперед. Я же задремал.
И все. Больше я ничего не помню. Следующее мое воспоминание это голос неизвестной.
Неужели мы влетели в аварию? Да вроде и мужик гнал не очень быстро. Да и на трассе никого особо не было. Кто в такую рань, да еще и в выходной день куда-то выбирается?
Так что произошло? Додумать я не успел. Вдруг купол начинает отодвигаться в сторону.
«Вроде у томографа не так, но хотя кто его знает. Я же не медик».
Опять слышу шаги. Поворачиваю голову в сторону приближающейся девушки медика. И непроизвольно поднимаю руку и протираю глаза. Нет. Так ничего и не поменялось.
«Я точно не в больнице, спокойно и отстраненно констатирую я, а если и в больнице, то точно не в той, о которой подумал первоначально».
Две с половиной недели назад. Фронтир.
Военно-научная станция Цикада.
Территория Империи Аграф
Профессор, профессор Лаборант вбежал в двери кабинета, обращаясь к сидящему за столом серьезному аграфу. Вот. Мы смогли получить нужную последовательность из генетического материала, после чего стало возможным синтезировать ее.
И он протянул ему ладонь, на которой лежала пробирка с какой-то сероватой массой. Ученый спокойно поднял свой взгляд от экрана персонального искина, за которым работал, и посмотрел на так бесцеремонно влетевшего к нему в кабинет молодого аграфа из группы ученых, только недавно присоединившихся к их научной работе. Потом профессор поглядел на его вытянутую вперед ладонь и на то, что лежало на ней.
Где параметры тестирования? спросил он, впрочем, даже не протягивая своей руки, чтобы что-то взять у своего молодого помощника.
Ах, да, воскликнул возбужденный лаборант. И он быстро передал сидящему за столом профессору информационный чип, на который до этого сбросил все результаты и входные параметры исследований.
Тот вставил его в считыватель и начал просматривать имеющиеся там данные.
На ком проводилось тестирование? спросил аграф. Почему-то этого нет в описании.
Лаборант растерялся.
Простите, несколько смущенно произнес он, я так спешил составить отчет, что забыл прикрепить список доноров и реципиентов к материалам по исследованиям, полученным в результате проведенной серии последних экспериментов. И молодой научный сотрудник начал перечислять существ, на основании ДНК которых был получен генетический материал, и тех, кому он потом приживлялся.