Благодарю, искренне сказал Дмитрий Эдуардович.
Он не решался сделать первый шаг к ступенькам, не был уверен, что разговор закончен, но ширящаяся улыбка охранника придала сил. Дмитрий Эдуардович стал подниматься по широкой, пахнущей деньгами, лестнице.
Эй! окликнули снизу.
Сердце ёкнуло, споткнулось, заболело. Дмитрий Эдуардович с трудом обернулся и увидел вздёрнутый большой палец.
Классно сыграли! крикнул охранник. Лучший отец ролика! Чесслово!
Спасибо пробормотал Дмитрий Эдуардович, опомнился, понял, что его не слышно, и крикнул: Спасибо!
Охранник поднял руку с поднятым большим пальцем ещё выше.
На звонок долго никто не подходил. Квартира с номером «22» игнорировала попытки Дмитрия Эдуардовича обратить на себя внимание. Дверь равнодушно смотрела большим чёрным видеоглазом.
Наконец, открыли. Без разговоров через сталь и электронику.
Я тебя не сразу узнал. Смотрю и не понимаю: кто, Тёма поманил в квартиру, не глядя на гостя (насмотрелся в мониторы), говоря на ходу, на полпути в зал. Окно, заменяющее стену, смотрело в сад. Несколько стеклянных панелей было приоткрыто. «Он не простынет?»
С окончания съёмки рекламного ролика Тёма приосанился, поправился, словно повзрослел на год-другой. Да, он и прежде «становился старше», как только выключалась камера, но сейчас
Сколько вам лет? не сдержался Дмитрий Эдуардович.
Двенадцать. Почти тринадцать, важно сказал Тёма. Но мне всегда дают меньше. Сначала стеснялся, а потом научился пользоваться. В бизнесе это большой плюс.
Да, конечно
Как ты меня нашёл?
Это не трудно. Вы популярны.
Фаст-фэмили не делится адресами «детишек». Настоящими адресами.
Дмитрий Эдуардович кивал, хотя Тёма не видел его смотрел на сад. Яблоки, вишни и сливы потеряли листву, но не изящество; деревья украшали цветы из разноцветного стекла.
Нет-нет я узнал ваш адрес в агентстве у меня знакомая в плановом, понимаете, и я
Ясно, перебил Тёма. Что ж, можешь пройти, присесть. Спонтанные встречи не стоит упускать такие шансы.
Шансы на что?
Тёма повернулся и подмигнул. В его улыбке было мало тепла. Скорей, холодная восторженность случаем.
На что угодно. На новое знание. На интересное общение.
Да, да, разумеется пролепетал Дмитрий Эдуардович, устраиваясь в кресле. Кресло пыталось его вытолкнуть.
Отключи массажную функцию, подсказал Тёма.
Ага да сейчас
Кнопок на панели подлокотника было слишком много для «ага, да, сейчас», и поэтому Дмитрий Эдуардович просто сел на диван, рядом с электронной книгой.
Из просторной комнаты можно было попасть минимум в пять других помещений. За открытой дверью справа виднелся стол для игры в аэрохоккей, баскетбольное кольцо и растущие из пола, точно грибы, динамики.
Что будешь пить? Тёма нажал на хромированную панель, и она послушно скользнула вверх, открывая ряды бутылок и банок.
Э-э, тоже, что и вы, Дмитрий Эдуардович безумно хотел назвать мальчика сыном, но боялся.
Хороший выбор, похвалил Тёма. Сейчас быстро охладим.
Пока мальчик хлопотал в баре, Дмитрий Эдуардович взял лежащий на диване ридер экран книги ожил под пальцами и стал читать:
«Старик в нормальной семье не чувствовал себя обузой, не страдал и от скуки. Всегда у него имелось дело, он нужен был каждому по отдельности и всем вместе. Внуку, лёжа на печи, расскажет сказку, ведь рассказывать или напевать не менее интересно, чем слушать. Другому внуку слепит тютьку из глины, девочке-подростку выточит веретенце, большухе насадит ухват, принесёт лапок на помело, а то сплетёт ступни, невестке смастерит шкатулку, вырежет всем по липовой ложке Немного надо труда, чтобы порадовать каждого!»
А вот и холодненькое.
А вот и холодненькое.
Дмитрий Эдуардович поднял взгляд. Перед ним стоял Тёма и протягивал запотевшую бутылку. Дмитрий Эдуардович поспешно отложил ридер и принял угощение.
Благодарю, Он сделал глоток, ничего не понял и сделал второй. Вы это читаете?
Читаю, кивнул Тёма, устраиваясь напротив. Книги о прошлом веке, о другой эпохе. Нас всегда учили, что прошлое нужно как минимум для одного.
Для чего же? Дмитрий Эдуардович покрутил в руках бутылку. Этикетка сообщила, что он пьёт безалкогольное пиво.
Для ловли в нём новых идей. Как бы это странно ни звучало.
А где учили?
В специнтернате, где же ещё. Мне повезло. А мог ведь расти с какой-нибудь мамашей, верящей в то, что она обеспечит и воспитает ребёнка. Некоторые до сих пор рожают, представляешь? Сами! Мог ведь попасть в другой сектор специализации, готовиться в промышленники или гуманитарии. Но, мне подфартило, я стал работать почти с пелёнок. Спасибо рынку семьи.
Дмитрий Эдуардович зачем-то кивнул, отпил практически безвкусного пива и покосился на электронную книгу. Он парился в пальто, которое ему не предложили снять.
И так? сказал Тёма. Что же привело тебя ко мне?
Дмитрий Эдуардович поискал помощи у телевизионных панелей и спиралевидных люстр. Не нашёл. И тогда ринулся в страх неопределённости и возможного отказа, как в горящий обруч. Только так он мог победить нерешительность: сгореть или проскочить.
Я бы хотел, видеться с вами, как как с сыном.