Глава 17
Бабье любопытство гнало в тот дом, где она раньше жила. Валерия Георгиевна Шляхтина знала точно, что никого из знакомых там не найдет. И не потому, что все вдруг разъехались: просто Валерия Георгиевна подъездные знакомства никогда не поддерживала. Правило у нее такое было, не замечать соседей: глядишь, и твоя жизнь для них будет закрытой. То, что ошибалась, поняла на суде: о ее жизни соседи знали все. А что не знали, додумали. И выяснилось, что ее никто не любил: именно за скрытность нрава, больше не за что: подлостей соседских она никому не делала. Оказалось вдруг, что и мужа до развода она довела, и дочь свою в дворовую компанию вытолкнула. Мол, девочке тошно было смотреть на, мягко скажем, непотребное поведение мамочки. Что такого непотребного Валерия совершила, никак понять не могла: со Шляхтиным жили они по обоюдному согласию каждый сам по себе. Следовательно, на личную жизнь каждый имел свое личное право. Разница была лишь в том, что Шляхтин имел связи на стороне, а она водила своих любовников домой. И все это замечали. Ну, сглупила. Так и получилось, что каждое слово, сказанное на суде, было не в ее пользу. И такой дрянью ее выставили, что снисхождения от тетки-судьи она уже и не ждала.
А каким Лунев-то оказался паршивцем! Даже адвоката толкового найти не захотел, на деньги пожмотился, не иначе.
Валерия Георгиевна довольно резво соскочила с подножки остановившегося трамвая. Вот и конец путешествию.
То, как ехала в поезде в общем вагоне, вспоминать не хотелось. Как люди узнавали в ней только что освободившуюся зэчку, для нее осталось загадкой. Две бабы с соседних полок вроде и поглядывали жалеючи, но сумки свои все время к груди прижимали, почти не таясь. А ей вдруг стало обидно: она же не воровка какая-то. А кто? Убийца
Во дворе было безлюдно. Валерия Георгиевна остановилась перед подъездом и бросила взгляд на окна бывшей квартиры. Если она все поняла правильно из последнего письма Зинаиды, квартиру эту Вика продала. А ей, матери, купила однокомнатную в обычной хрущевке. Да еще и на окраине города. Хороша доченька!
Валерия Георгиевна не знала о том, что Шляхтин написал завещание. Как могла прийти в голову эта мысль ему, здоровому оптимисту по жизни? Он даже ни разу не был в поликлинике, ни на что не жаловался, а простуду, редко достававшую его по осени, лечил сладкими ментоловыми конфетками. И проходило! Завещание это же почти привет с того света!
Он ее, жену свою, даже не упомянул. На память о себе не пожелал ничего оставить. Все Вике. Вика, конечно же, Валерии дочь, не чужой тетки, но обидно. Осталась Валерии Георгиевне лишь ее трешка и салон красоты. Да вот еще Вика выделила матери на бедность однокомнатную квартирку. Салон уже давно дохода не приносил, за десять лет приобрел лишь конкурентов и долги. Валерия Георгиевна рассчитывала только на деньги, скопившиеся на счету от сдачи квартиры. За вычетом оплаты услуг посредника. А это не так уж много, учитывая, что пожить-то еще хочется. Остается одно Вику к совести призвать.
Она в последний раз бросила взгляд на светящиеся окна и пошла дальше, в сторону дома, где сейчас жила ее дочь. Совсем рядом, на соседней улице.
Ее встретила Зинаида. По-бабьи всплеснув руками, та испуганно попятилась назад. Валерия Георгиевна усмехнулась ее здесь не ждали. Поняла, что вторгается в давно устоявшуюся жизнь людей, которые некогда считались самыми близкими. Она вдруг ощутила запах своего неухоженного тела, камерной нищеты и плохо отмытой дорожной грязи. Почувствовала себя чужой даже для Зинаиды, хотя и писавшей все это время короткие редкие письма, но не сумевшей сейчас даже скрыть растерянность.
Здравствуй, Зина. Валерия Георгиевна все же переступила негостеприимный порог.
Валерия! Заходи, неопределенно махнула рукой Зинаида то ли в сторону длинного коридора, то ли в сторону кухни, из которой доносились манящие своей сытностью запахи.
Вика дома?
Нет, они с Иваном у ее подруги. Я одна. То есть с детьми. То есть с твоими внуками, Зинаида потерялась совсем.
Вот внуков своих Валерия Георгиевна видеть была не готова. Маленькие белокурые головки с фотографии, присланной Зинаидой втайне от Вики, не выходили у нее из головы все время, пока тряслась на полке поезда. Но объявиться бабушкой перед ними она не смела.
Валерия! Заходи, неопределенно махнула рукой Зинаида то ли в сторону длинного коридора, то ли в сторону кухни, из которой доносились манящие своей сытностью запахи.
Вика дома?
Нет, они с Иваном у ее подруги. Я одна. То есть с детьми. То есть с твоими внуками, Зинаида потерялась совсем.
Вот внуков своих Валерия Георгиевна видеть была не готова. Маленькие белокурые головки с фотографии, присланной Зинаидой втайне от Вики, не выходили у нее из головы все время, пока тряслась на полке поезда. Но объявиться бабушкой перед ними она не смела.
Ты мне дай адрес той квартиры, которую приобрела для меня добрая дочь, попросила она с сарказмом в голосе, и ключ.
Да-да, конечно. Вот. Это в промышленном районе, Зинаида вынула из ящика комода ключ и карточку с адресом.