План действий LVII корпуса предусматривал максимальное использование прорыва через Малоярославец с нацеливанием на Наро-Фоминск 258-й ид и 3-й мд. Последняя пауза имела место 19 октября. В ЖБД LVII тк 18 октября в качестве ее причины назывались следующие обстоятельства: «3-я мд доложила, что отражает «мощнейшие» атаки на своем фронте и в силу этого не может начать наступление. Она не в состоянии произвести необходимую перегруппировку»[65]. Вторым фактором стали растаявшие и полностью раскисшие днем дороги, затруднившие переброску артиллерии усиления и подразделений из глубины.
Перегруппировка и сосредоточение севернее Боровска главных сил 258-й ид и 3-й мд привела к крайне тяжелым последствиям для 33-й армии. Первыми под удар попали 113-я и 110-я сд. Немецкая 3-я мд 20 октября ударила из района Боровска на восток на Добрино, 479-й и 478-й полки 258-й ид на Мищукова и Козельская и один полк 258-й пд (458-й) двинулся вдоль шоссе прямо на Наро-Фоминск. В ЖБД 110-й сд (который, надо сказать, велся с большими пропусками) последующие события описывались следующим образом: «В результате боев на рубеже Татарка, Мишукова, Козельская, Инютино, Ст. Михайловское части дивизии в беспорядке отступили к востоку от р. Нара»[66]. Перечисленные населенные пункты располагаются примерно по рубежу идущей от Бала-баново на Наро-Фоминск железной дороги, к западу от нее.
О случившемся в штабе 33-й армии узнают в 15.20 от батальонного комиссара Карташева (военкома 486-го гаубичного артполка РГК), который сообщил об отходе 110-й сд и брошенной матчасти. Артполк РГК вышел из-под удара и отходил по Киевскому шоссе. Узнав об отступлении, М.Г. Ефремов адресует командиру дивизии полковнику С.Т. Гладышеву распоряжение следующего содержания:
«1. Вы врагу открыли путь на Наро-Фоминск, бежав на новый рубеж, напугавшись самих себя.
2. Военный Совет дает вам срок до утра восстановить прежнее положение, пока противник не разобрался в темноте в вашем бегстве»[67].
В случае неисполнения Гладышева обещали отдать под суд как дезертира и «организатора бегства». Однако найти штаб 110-й сд для вручения этого грозного приказа не удалось. Утром 21 октября вновь следует приказ, требующий 110-ю сд восстановить прежнее положение частей. В любом случае выполнимость распоряжения командарма представлялась весьма сомнительной. Штаб 110-й сд к тому моменту тоже отходил на Нару, в деревню Каменское, утратив связь с полками. Вскоре последовало донесение в штаб 33-й армии, разъяснившее исчезновение из эфира: «нет средств связи, средств передвижения штадив передвигаются пешком»[68].
Одной из причин столь стремительного развития прорыва противника могла быть слабая подготовка обороны дивизия в предыдущие дни наступала на Боровск. Пренебрежение оборудованием оборонительных позиций в наступательных боях являлось типичной ошибкой того периода. Мог ли М.Г. Ефремов предотвратить катастрофу? Вопрос этот остается открытым. Время съездить в самую сильную дивизию своей армии, ознакомиться с ее планами и позициями у него имелось 18 и 19 октября. Дать указания исправить самые грубые ошибки в обороне он бы еще успел.
Если 110-я сд оказалась просто разметана по нескольким направлениям, то «вскрытие» немецкого плацдарма у Боровска привело к простому отсечению 113-й сд от главных сил 33-й армии. В своем донесении командир дивизии полковник К.И. Миронов честно написал: «Отсутствие связи со 110 сд и штармом 33, появление мотомехчастей противника на флангах и отсутствие противотанковых средств борьбы в дивизии, мною было принято решение отойти на рубеж р. Нара»[69]. Первым рубежом отхода стала р. Истья, на которую 113-я сд отходила с утра 21 октября. В дальнейшем дивизия отходила на Нару в район Рыжково.
Командующий 33-й армией генерал-лейтенант М.Г. Ефремов (первый слева) на командном пункте
Достаточно быстро осознав, что боевая ценность 110-й сд обвалилась практически до нуля, М.Г. Ефремов 23 октября приказывает ее собрать в районе Шаламово, Сотниково, прикрывая шоссе от Наро-Фоминска на Москву с юга от возможных вылазок противника. Как указывается в ЖБД 110-й сд: «К Шеломово начали стягиваться люди полков, группами и в одиночку бродившие в тыловых районах». Однако собралась лишь меньшая часть из 10 тыс. человек, которыми располагала дивизия. К вечеру 24 октября удалось собрать из состава 1287-го полка 220 человек, из состава 1289-го полка 240 человек, из 1291-го полка 70 человек. Командир 1289-го полка подполковник И.А. Галаган пропал без вести, ему предстояли долгие скитания по немецким тылам, но в конце концов вышел к своим. Наиболее многочисленным и хорошо сохранившимся оказался 971-й артполк капитана В.А. Сажина 850 человек (из 1005 человек перед катастрофой)[70]. В итоге это дало лишь 1380 человек личного состава. Группа бойцов и командиров 1287-го полка численностью 250 человек отошла в район Таширово. Еще одна группа солдат и командиров 110-й сд численностью 670 человек под командованием командира 1291-го полка майора Дедова собралась в Пучково (в 30 км от Шаламово). В тот же день 24 октября дивизии передается маршевый батальон в составе 1273 человек, соединение начали спешно восстанавливать.