При этом территория порта в ночное время не патрулировалась, у стоящих на постах часовых было недостаточно средств освещения, да и огневых средств тоже было недостаточно, не проводилась профилактика проникновения боевых пловцов (тупо бросать гранаты в воду через неравные промежутки времени). В военной части порта было боновое заграждение, но перейти его было проще простого. Танкеры и вовсе стояли в незащищенной части порта.
У самого входа в порт русские отключили моторы и налегли на весла: короткие, больше походившие на саперные лопатки. Гребли так, как учат грести только спецназ лопатки вспарывали воду бесшумно и с идеальным чувством такта. Не гребли только пулеметчики они занимали свои позиции на носу лодок, готовые в любой момент огрызнуться огнем
Стараясь держаться в тени, лодки с русскими вошли в порт. Порт, где в это время было настоящее веселье, и люди на берегу веселились и палили из ракетниц, не ожидая того, что к ним приближается смерть
История эта имела немалую подоплеку. Во время атаки на Скапа-Флоу и попытки прорыва к Лондону, исполненной осенью двадцать первого года русский флот, точнее та его часть, что атаковала главную базу британского флота была полностью уничтожена. Ситуация на фронтах была близка к патовой: месяц назад из Месопотамии пришло потрясшее Британию сообщение: экспедиционный корпус в Месопотамии попал в ловушку и разгромлен, а его командующий, лорд Китченер Хартумский убит. Для Британии это было потрясением: стало понятно, что Восток не удержать, и хуже того боеспособных частей, способных сформировать еще один экспедиционный корпус больше нет. Из Кейптауна шли газеты с сообщениями о массовых убийствах британцев: буры, они же воортрекеры, потерявшие в концлагерях двадцать с лишним тысяч своих жен и детей действовали с методичной жестокостью, уничтожая всех британцев, которые не успели сбежать, от грудных детей и до древних стариков. Генерал Ян Смэтс по слухам кинул клич уничтожить всех британцев на африканском континенте, до последнего человека. В этих условиях многие британские капитаны отдали приказ не брать в плен русских моряков с утонувших кораблей, а расстрелять их из пулеметов. Это было так же верно, как и то, что ни Первый морской лорд, ни командовавший британской эскадрой у Скапа-Флоу лорд Битти, виконт Борроудейл не отдавали такого приказа, и некоторые британские командиры подбирали русских моряков, в то время как другие их расстреливали. История эта вызвала гнев и шок уже в русском обществе, и хотя дело было давнее: все понимали, что рано или поздно Британии придется расплатиться за содеянное, и не менее жестоким образом. Просто такова природа империй и имперского противостояния: империя не жалея бросает своих подданных на чашу весов Игры, но жестоко мстит за их гибель.
Стараясь держаться в тени лодки останавливались. Для того, чтобы еще сильнее затруднить опознание их как угрозы русские выкрасили в черный цвет стандартные маскировочные сети, набросали на них водорослей и накрыли ими свои лодки. Со стороны все это выглядело как плавающий островок из водорослей, каким-то чудом заблудившийся и приплывший в порт. Человеческий глаз останавливается на прямых линиях, не обращая внимания на бесформенные потому что в природе человека определять и идентифицировать все, что попадается ему на глаза, а все, что имеет прямые линии создано не природой и должно быть идентифицировано как опасное или безопасное. Созданное природой опасным обычно не является.
Боновое заграждение несмотря на откровенное разгильдяйство и крайне ослабленный режим безопасности англичане все-таки не забывают про службу. Боновое заграждение предназначено для предотвращения внезапной торпедной атаки и проникновения в порт подводных диверсантов. Оно подвижное его ставит и убирает специально выделенный для этих целей буксир, к корме которого оно и принайтовлено. На буксире постоянно присутствует дежурная смена, три или четыре моряка. Сам буксир вооружен полудюймовым пулеметом Виккерса[13], давно устаревшим, но все еще годным. Сам буксир довольно крупный, больше пятидесяти футов длины, списанный с активной службы и определенный сюда доживать свой век. Кроме того, у моряков было личное оружие но не было гранат, что было крайне серьезным упущением.
Одна из лодок отклоняется в сторону. Четыре тени без всплеска падают в воду это надо уметь, входить в воду без всплеска. На каждом из них специально подобранный пробковый пояс, позволяющий поддерживать плавучесть, близкую к нейтральной. Каждому, прямо в воду передают оружие. Это револьверы Нагана, трехлинейные, но не русского а оригинального, бельгийского образца. Единственные револьверы в мире, которые позволяют использовать их с глушителем, и при том оружие, относящееся к числу таких, которые можно опустить в воду, а потом стрелять. Патроны специально отобранные, автоматики в револьвере нет поэтому он не боится воды, тем более, если его покрыть специальным покрытием на основе темного хрома. На глушители конструкции Максима, которые начинаются сразу от рамки надеты изделия господина Кондома, дабы предотвратить попадание воды в глушитель может разорвать. Скоба, защищающая спусковой крючок сделана специально увеличенной, рукоятка более плоская дабы можно было стрелять в водолазной перчатке. Внешний курок срезан, как на некоторых североамериканских моделях, спуск сильно облегчен практически идеальное, не боящееся воды, бесшумное оружие. Но боевые пловцы все равно не рискуют, держа оружие в вытянутой руке. Не касаясь ей воды, они бесшумно подгребают ногами и свободной рукой, приближаясь к буксиру.